Харбин. Евгений Анташкевич

И подал руку.

      Адельберг встал:

      – Мне неудобно, чистое кресло, а я в санях сидел…

      – Это ничего, пан Божин, запачкаем, выкинем, у нас ещё есть!

      Адельберг огляделся, он слышал, что чехи везут с собой много всякого добра, но в этом вагоне!..

      – Садитесь, пан Божин! Вацлав, ты слышал, какая у пана фамилия, Божин! Какая красивая фамилия! Это от слова «Бог»?

      Адельберг понял, что оказался обязанным ошибке их слуха, и решил – раз Божин, значит, Божин.

      – Да, брате!

      – А как пан Александр оказался в этот медведь-угол?

      – Пробиваюсь к своим.

      Чех насторожился:

      – К своим, в бригада?

      – Нет, к своим – это к семье.

      – А где у пана семья?

      – Семья у меня в Верхнеудинске, год назад я отправил их из Москвы, у моей жены отец – верхнеудинский рыбопромышленник.

      – Тут рыба, там рыба, пан так любит рыба?

      Первый чех с хитрецой подмигнул второму, которого назвал Вацлавом.

      Адельберг тоже улыбнулся:

      – Здесь всё держится на рыбе. Да на золоте.

      Чехи переглянулись.

      – Так, может, у пана Александра есть тут родственник золото… как это… промышленник?

      Адельберг понял, что сказал лишнее, в это время оба чеха, Вацлав, который был помоложе, и второй, имени которого Адельберг ещё не знал, подошли к нему вплотную. Стоя рядом с креслом, недалеко от двери, он прикинул, кого бить первым и как быстрее оказаться у дверного проёма, но в этот момент вагон снова сильно дёрнуло, и чехи почти повалились на него. У двери стволами к стене стояли два бельгийских пятизарядных маузера с примкнутыми штыками, до них можно было дотянуться, но от толчка они тоже повалились. Адельберг воспользовался замешательством и быстро вынул из мешка торчавшую рыбину.

      – Золотом мои родственники не промышляли, а рыба – вот она.

      Чехи, ещё пошатываясь после толчка и держась друг за друга, неловко улыбнулись и представились:

      – Ефрейтор другий драгунский полк Войтех Лебеда.

      – Рядовой саперный команда 5-й пехотный полк Вацлав Коллар.

      Адельберг подал им руку:

      – Та война закончилась, брате, сейчас другая война, и мы все – просто солдаты! Были!

      – Ано, пан подполковник, ано! Были! – И они закивали.

      – Так, может, разделите трапезу с солдатом?

      – Можно, пан Александр!

      Войтех и Вацлав пододвинули к креслу ломберный столик орехового дерева и рядом поставили ампирные стулья, обитые таким же розовым шёлком.

      «А гарнитур, видимо, из одного имения или, по крайней мере, от одного мастера!» – подумал Адельберг.

      – Пан Александр – добрый пан, за рыба спасибо, но мы его угостим из наших запасов. – И чехи стали протискиваться в глубь теплушки, между тесно поставленными ящиками, свёртками, мешками и мебелью.

      В вагоне было тепло, Адельберг снял бекешу, накинул её на спинку кресла и с ужасом заметил, что на его френче остались полковничьи погоны, но чехи были заняты и на него не смотрели, он их быстро отстегнул и растолкал по карманам.

      Теперь