Харбин. Евгений Анташкевич

ромашкой…

      – Морошкой, наверное, – предположил Адельберг.

      – Ано, пан Александр, – то есть правда! С морошкой. Нас тут научили!

      – А правильно пить научили? Чистый спирт!

      – Думаю, что научили, но, може, пан умеет это делать краще?

      – А вода есть?

      – Конечно! Мы растаем снег, – сказал Войтех и указал на стоявшую на кирпичах, закреплённую в центре теплушки буржуйку.

      «Как всё домовито! – невольно подумал Адельберг. – Всё есть и всё на своём месте!»

      – Но вода должна быть холодной!

      – Ано, пан Александр, ано, есть и холодный вода.

      – Ну тогда будем делать гидратацию спирта.

      Адельберг взял пустой стакан, Войтех вытащил из четверти пробку и передал бутыль, Адельберг налил в стакан немного спирта, долил туда столько же воды и плотно накрыл стакан ладонью.

      – Что то будет, пан Александр?

      – Чистый спирт сжег, – он поискал подходящее слово, – убил ягоду, которую вы бросили в него.

      Чехи переглянулись.

      – Сейчас вода её немного разбудит, и у нас получится что-то вроде ягодной настойки. А ладонью я накрыл для того, чтобы быстрее прошла температурная реакция. – Он поднял стакан и дал потрогать его Вацлаву.

      – Ано, пан, правда, стакан тёплый. И так надо делать каждый раз?

      Адельберг улыбнулся:

      – Если есть пустая бутылка, можно развести сразу целую и на небольшое время оставить её на морозе.

      – Пан химик?

      – Нет, но на фронте чему не научишься. У меня был вольноопределяющийся, учитель химии, он научил. Теперь можно разливать.

      Войтех развернул газету, там действительно оказалось копченое мясо, поднял с пола маузер, отстегнул штык и открыл банку с консервами.

      – Я люблю, когда человек умеет делать что-то своими руками, я делаю мебель, а Вацлав работал в типография. – Он посмотрел на своего товарища: – Вацлав, давай выпьем за такое приятное и неожиданное знакомство с паном Александром Божин, и за его жену пани Божинову, и его дети. У пана есть дети?

      – Да, сын!

      – Наздар! За ваша семья и за ваш сын!

      Они подняли стаканы, чокнулись, потом вдохнули полные лёгкие воздуха, зажали пальцами носы, выпили и шумно выдохнули.

      – Это уже не спирт, это водка, настойка, – с улыбкой сказал Адельберг и выпил свой стакан без предосторожностей.

      Чехи задумчиво глядели на свои пустые стаканы и чмокали губами.

      – Одлично! Водка! Правда, водка, и приятно пахнет ромашкой!

      – Морошкой, – с улыбкой поправил Адельберг.

      В это время впереди по ходу поезда раздалась ружейная и пулеметная стрельба; чехи переглянулись, Адельберг переломил пополам галету, хрустнул ею и сказал:

      – Трехлинейка и «гочкис», наверное, впереди Черемховские копи…

      – У нас информация, пан Александр, в том посёлке много красных рабочий, а дальше Иркутск, – сказал Войтех; чехи утёрли ладонями губы и стали выбирать, чем закусить.

      В