Олимпийские страсти. Тайны лабиринта. Любовь Сушко

други, больше нет царя,

      Молчит осиротевшая дружина,

      И лишь Елена, над костром паря,

      В Аид проводит нынче властелина.

      В тот день осиротевший Менелай.

      Похоронил Елену и устало

      Над одичавшей Спартой принял власть,

      И весть о смерти брата там застала.

      Он бросил все, вернувшись в мир Микен,

      Но лишь увидел грозную царицу,

      Он понял, что останется никем,

      И вновь поспешно в Спарту удалился.

      – Я столько лет не мог корону взять,

      В скитании бессильно изнывая.

      Но час настал, и хватит воевать.

      Покойся с миром, помни Менелая.

      Тезей тебя отыщет пусть в аду,

      И может быть полюбит наконец,

      За ними тени вечные бредут.

      Все нынче там, Елена, брат, отец.

      Но главное, закончилась война,

      И я остался, Спартой управляя.

      Не вечна осень, будет и весна,

      И этот мир остался Менелаю.

      29. Эпилог

      Герои и вожди, ваш звездный свет.

      Сквозь бури долетит до нас когда-то.

      И много зим, и много жарких лет

      Нам снится Троя – за любовь расплата.

      И в эти сны врывается любовь,

      Но с нею страсть ведет немую битву.

      Елена средь чужих, и вечен бой,

      Герои все в сражении убиты…

      А те, кто выжил, затерялись там,

      И дерзко снова спорили с богами.

      Кто выжил, за Елену жизнь отдал.

      Она в Аиде нынче будет с вами.

      И там ее встречает зло Аид.

      Война в подземном мире назревает.

      И пред Еленой царь царей стоит,

      Тезея на сраженье вызывая…

      – Здесь вам не Троя, все забудьте тут,

      И в Лету он героев загоняет.

      – Испившие воды за пять минут

      Забыли все и примирились знаю.

      И тех, кто позже в этот мир придет,

      Не помнят, только пир они устроят.

      И Кубок снова поднимает тот,

      Кто победил: И пьют они за Трою.

      Мир после Троянской войны

      По руинам метались усталые тени,

      А живые убрались в свой призрачный мир.

      Остается вдали только гарь и смятенье,

      Это конь деревянный – забытый кумир.

      И еще проклиная наивность Приама,

      Кто-то хочет печаль и бессилье унять,

      Разоренная Троя – кровавая рана,

      Проступает в душе и сознанье опять.

      Где-то в вопле Кассандры грядущее тонет,

      С возвращеньем Париса звучит приговор.

      Эта дерзко Елена их всех похоронит,

      И предавший и преданный скроет свой взор.

      – О, Парис, как ты мог, о, Приам, почему же,

      В воплях глупой царицы ты слышишь финал?

      Был хорошим отцом, был отличным ты мужем,

      Но ребенка убить иль не ты призывал?

      И спасая свой мир, ты его погубил же,

      Пусть в бреду откровений звучит приговор.

      Эта страшная ночь не сравнится с другими,

      Эти