Джентльмен-разбойник. Кристина Додд

на его лице появилось искреннее удивление.

      – Нет. Конечно, нет! Я подданный Британской империи. Они бы не посмели.

      Его заверения успокоили Эмму.

      Дьюрант хлестнул пони вожжами, и тот лениво затрусил вперед.

      Ветерок овевал лицо Эммы. Пахло лесом и травой. Солнце согревало плечи. Это была бы идеальная поездка, если бы не…

      Снова он угадал ее мысли.

      – Поверьте, я не позволю леди Леттис обидеть вас, что, я думаю, она уже делала не раз.

      – В дурном настроении она может быть неприятна. – Существенное преуменьшение. – Вы, должно быть, считаете меня мямлей, которую смогла запугать обычная женщина.

      – Нет. Уж кому, как не мне, понимать, как злодей лишает храбрости и заставляет бояться боли и смерти.

      Она думала об этом.

      – Мне показалось, вы сказали, что вас не пытали.

      – Тюрьма не такое веселое место, чтобы провести там два года жизни.

      Эмма подозревала, что Дьюрант тоже владел мастерством преуменьшения.

      Через средневековые ворота они въехали в город, изобилующий игорными домами, отелями и минеральными источниками, славящимися целебными свойствами. Сердце Эммы забилось быстрее, когда они приблизились к зданию, где она жила с леди Леттис. Встретиться с ней снова, после оскорблений и унижений той ночи… Эмма едва могла дышать.

      Дьюрант спрыгнул на землю, вручил вожжи швейцару и опустил ступеньку. Эмма оперлась на его руку и вышла из двуколки, потом после его легкого поклона вошла в гостиницу. С уверенностью человека, который знает, что его везде рады видеть, Дьюрант подошел к стойке, представился Бернхарду, портье, и сказал:

      – Я прибыл забрать имущество мисс Эммы Чегуидден у леди Леттис. Она у себя?

      – Да, милорд, но она решила вернуться в Англию и сейчас упаковывает багаж. – Бернхард был немецким иммигрантом, с явным акцентом и воинственным настроем, необходимым, чтобы управлять большой гостиницей.

      Он пугал Эмму, но рядом был Дьюрант, и она недоверчиво спросила:

      – Она сама собирает вещи?

      Бернхард узнал ее и явно ожидал, что она разделит его негодование.

      – Как же! Четыре наши горничные складывают ее одежду, она держит их уже почти шесть часов. Ей, кажется, невдомек, что девушки не ее личные служанки и другим постояльцам тоже нужна их помощь, а мы должны убрать номер для новых гостей!

      – Леди Леттис не слишком понятливая женщина, – сказала Эмма.

      – Да уж! – кипятился Бернхард. – Она так возмущенно жаловалась, что камин дымит; мы вызвали трубочиста, и он ждал три часа. Я наконец отправил его на крышу в надежде, что сажа заставит ее поторопиться.

      – Поскольку леди Леттис занята отъездом, а нам нужно имущество мисс Чегуидден, мы должны подняться. – Дьюрант решительно повернулся к Эмме. – Какой у нее номер?

      – Она сняла весь второй этаж, – тихо сказала Эмма.

      – Разумеется. – Он подал руку.

      Бернхард выпрямился.

      – Милорд, я не могу позволить вам посетить незамужнюю леди.

      – Я подозреваю, что вы понятия