Яйца, бобы и лепешки. Пелам Вудхаус

Перевод. Н.Л. Трауберг, наследники, 2011.

      Бинго и пекинесы

      Один Трутень показывал двум другим укушенную ногу, когда появился четвертый член клуба и, задержавшись у стойки, приблизился к ним.

      – Что случилось? – спросил он.

      Первый Трутень в третий раз поведал свою историю.

      – Этот кретин Бинго зашел ко мне позавчера с бешеной собачкой. Пытался всучить.

      – Сказал, что дарит на именины, – прибавил второй Трутень.

      – Чушь какая! – подхватил первый. – У меня именины в июле, да и вообще мне не нужны кровожадные твари с острыми зубами. Стал я подгонять ее к дверям, а она – хапц! – и вцепилась. Спасибо, догадался вскочить на стол, но укусить она успела.

      Новоприбывший Трутень попросил его опустить штанину. Такие зрелища опасны, если ты недавно завтракал.

      – Я понимаю тебя, – сказал он, – но сейчас все объясню. Вчера я видел Бинго. Услышав его повесть, ты поймешь, что надо не судить, а жалеть. Tout comprendre, – прибавил Трутень, изучавший французский в школе, – c'est tout pardonner[1].

      Все мы знаем (сказал он), что Бинго – баловень судьбы. Он вкусно ест, крепко спит, состоит в счастливом браке с популярной писательницей – словом, жизнь для него – сладостная песня.

      Но нет совершенства в этом мире. Денег у Бинго едва хватает на сигареты. Жене известно, что он ставит на лошадей, которые если приходят к финишу, то в конце процессии; это известно, и ей это не нравится. Прелестная женщина, ничего не скажешь, но спортивного духа в ней нет.

      В то утро, с какого начинается повесть, Бинго сидел за столом, угрюмо глядя на яйца и ветчину. Шесть пекинесов резвились у его кресла, но он их не замечал, поскольку думал о том, что в 2.00 – бега, а играть он не может, ибо черствый букмекер отказался принимать вместо денег очарование манер.

      Конечно, он мог попросить у жены, но особых надежд не питал. Кто-кто, а Бинго не утопист.

      – Душенька, – начал он, – ты мне не дашь деньжат?

      – Зачем? – спросила жена из-за кофейника, распечатывая письмо.

      – Понимаешь, есть лошадь…

      – Ну что ты, заинька! Я не люблю азартных игр.

      – Какие игры?! Пришел и забрал деньги. Эта лошадь. Прыщавый Чарли…

      – Странная кличка.

      – Да, очень. Но я видел во сне, что катаюсь на лодке по Трафальгарскому фонтану с Пуффи Проссером.

      – Ну и что?

      – Его настоящее имя, – тихо и строго сказал Бинго, – Александр Чарльз. Беседовали мы о том, не завещает ли он нации свои прыщи.

      Рози мелодично засмеялась.

      – Какой ты глупый! – нежно воскликнула она, а муж ее понял, что надежда, и без того достаточно слабая, угасла вконец. Если так относятся жены к откровениям свыше, говорить не о чем. Соответственно он повел речь о предстоящем визите миссис Бинго к матери, на курорт.

      Пожелав ей доброго пути, он вернулся к грустным думам, как вдруг услышал такой радостный крик, что уронил поляйца. Жена размахивала письмом, невероятно сияя.

      – Кроличек! – вскричала она. – Это от Перкиса!

      – От кого?

      – От Перкиса. Ты его не знаешь. Он – владелец журнала «Мой малыш».

      – Ну

1

Все понять – значит все простить (фр.).