Яйца, бобы и лепешки. Пелам Вудхаус

он стоял в оцепенении, к нему подошел дворецкий.

      – Простите, сэр, – сказал он, – не знаете ли вы телефона в Богнор-Реджис?

      – А что?

      – К миссис Литтл заходил мистер Перкис. Осведомлялся о ее номере.

      – Перкис? – вскричал Бинго. – Перкис?

      – Да, сэр.

      – Хочет позвонить миссис Литтл?

      – Да, сэр.

      Бинго глубоко вздохнул.

      – Бэгшоу, – выговорил он, – принесите мне виски с содовой. Виски – побольше, содовой – поменьше. Кому она нужна?

      Итак, Перкис спрашивал телефон. Видимо, нашел шляпу и прочитал имя владельца. Оставалось одно – молить о милости. Да, неприятно, но что поделаешь?! Надо воззвать к его чувствам. А есть ли они? У него какой-то суровый, отрешенный взгляд, как у неуступчивого букмекера…

      Перкис стоял спиной к нему, глядя в сад. Обернувшись, он с отвращением посмотрел на гостя, и тот понял, что борьба предстоит нелегкая.

      – Ну что еще? – спросил хозяин.

      – Я насчет собачки… – начал Бинго и закашлялся. В рот ему залетел комар, или мотылек, или, быть может, моль. Кашляя, он увидел, что Перкис странно взмахнул рукой.

      – Так я и знал, – сказал владелец журнала.

      Бинго все кашлял.

      – Этого я и боялся, – продолжал Перкис. – Да, я украл ее.

      Бинго справился с инородным телом, но ничего сказать не мог.

      – Вы женаты, мистер Литтл, – говорил хозяин, – вы меня поймете. Жена в Танбридж-Уэллсе, у больной тетки. Незадолго до отъезда она купила собачку и строго-настрого приказала смотреть за ней. Вчера я на минутку отлучился, и собачка убежала.

      Он судорожно глотнул, а Бинго вздохнул.

      – Сегодня я обошел все магазины в Лондоне, но тщетно. Тут я вспомнил, что у вашей жены есть несколько пекинесов и решил спросить, не продаст ли она одного.

      Тут он вздохнул:

      – Я зашел к вам и узнал, что миссис Литтл уехала. Писать ей бесполезно, жена вернется завтра. Выходя из вашего сада, я споткнулся о собачку, точно такую же, как наша. Соблазн был слишком велик.

      – Вы ее взяли? – спросил Бинго.

      Перкис кивнул.

      – Нехорошо.

      – Я знаю, я знаю! Мало того, чудовищно. Я не думал, что вы меня видели. – Он снова вздохнул. – Собачка в кухне, ужинает. Сейчас я позвоню, чтобы принесли. О жене и подумать страшно… – И Перкис вздрогнул.

      – Она расстроится?

      – Еще бы!

      – Что ж, оставьте собачку себе.

      Об этой минуте Бинго приятно вспоминать. Он был добр, он был милостив, исполнен сладости и света. Вполне возможно, Перкис мысленно сравнил его с ангелом.

      – Оставить?!

      – Непременно.

      – А как же миссис Литтл?

      – Ах, она сама толком не помнит, сколько у нее пекинесов! Кишат – и спасибо. Да и вообще, до того ли ей? Она так мечтала, чтобы я стал редактором…

      Перкис кашлянул, взглянул на Бинго и едва заметно вздрогнул. Взглянул еще, вздрогнул снова. Видимо, в нем происходила духовная борьба.

      – А вы хотите стать редактором? – проверил он.

      – Конечно.

      – Столько