Птицы его жизни. Екатерина Вильмонт

И закажите мне чашку капучино, а себе берите все, что вам глянется.

      – Спасибо!

      Он мне понравился, с ним было легко и просто. Что значит хорошо воспитанный человек.

      Академик Борисов уплетал кашу с таким аппетитом!

      – Глашенька, вы почему так на меня смотрите? Вам кажется абсурдной такая любовь к овсянке?

      – Ну, если честно, то да.

      – Понимаете, мне дома варят кашу, но она почему-то далеко не такая вкусная.

      Андрей Олегович принялся за вторую порцию.

      – Могу предположить, что дома из соображений, скорее всего, диетических, вам дают овсянку на воде, а тут – на молоке.

      – Да? – Он озадаченно уставился на меня. – Так просто?

      – Думаю да.

      – Ну надо же… – И он вдруг залился каким-то детским смехом. – Какая же гадость все эти диетические соображения! Ну вот, поел как человек – и жизнь уже прекрасна! А теперь, Глаша, я расскажу, что, собственно, нам предстоит в Вене. Вы там бывали?

      – Один раз. Три дня.

      – Вы немецкий хорошо знаете?

      – Да.

      – Игорь, кажется, говорил про три или четыре языка?

      – Ну да, еще английский, французский и чуть хуже испанский.

      – Превосходно! – радостно потирал руки академик Борисов.

      – Но, как правило, на переговорах вполне обходятся английским. Я как-то пришла в одну фирму устраиваться на работу и сообщила про четыре языка…

      – И что?

      – Мне сказали, что это лишнее, хватит и английского.

      – Но на работу взяли?

      – Нет. Сказали, что не хотят платить лишнее за ненужные им языки.

      – Какой идиотизм!

      – Я тоже так подумала и решила, что работать с такими идиотами себе дороже. Так все же, Андрей Олегович, что же нам предстоит?

      – Да-да, извините, я отвлекся. С вами приятно болтать, а я, да будет вам известно, страшный болтун. Но к делу! Сегодня днем у нас обед с партнерами, вечером еще одна встреча. Завтра тоже деловой обед. И еще у меня будет к вам личная просьба: не могли бы вы купить хороший подарок для моей жены, у нее на следующей неделе день рождения.

      – Ну, переговоры меня не смущают, а вот подарок для жены – это куда сложнее. Я же не знаю вашу жену, какие у нее вкусы, что она любит.

      – Глашенька, моей Людмиле Арсеньевне исполняется пятьдесят восемь лет, значит, что-то молодежное ей не подойдет. Обычно я дарю ей просто какую-то сумму, но на сей раз хотелось бы что-то еще.

      – Поняла. Тогда, может быть, хорошую дорогую сумку, в которую и положите вашу сумму?

      Академик хлопнул в ладоши.

      – Роскошная идея! Но какая это должна быть сумка?

      – А какие ваша жена носит? На длинном ремне или же с двумя ручками, мягкая или, наоборот, жесткая?

      – Господи помилуй!

      – А у вашей жены есть близкая подруга?

      – Есть, а что?

      – А вы позвоните ей и объясните ситуацию. Близкая подруга должна знать такие вещи.

      – В самом деле! – обрадовался Андрей Олегович. – Роскошная идея!

      И уже через десять минут я знала, что сумка должна быть мягкой,