Полное собрание рассказов в одном томе. Василий Шукшин

Он у нас шутник ужасный. У вас есть сигаретка?

      …Встречали Лиду отец, мать и две тетки. Лида бросилась всех обнимать… Даже всплакнула.

      Все понимающе улыбались и наперебой спрашивали:

      – Ну как?

      Лида вытирала пухлой ладошкой счастливые слезы и несколько раз начинала рассказывать:

      – Ой, вы себе не представляете!..

      Но ее не слушали – улыбались, говорили сами и снова спрашивали:

      – Ну как?

      Поехали домой, за город.

      …Увидев свой дом, Лида бросила чемодан и, раскинув белые рученьки, побежала вперед.

      Сзади понимающе заговорили:

      – Вот оно как – на чужой-то сторонушке.

      – Да-а, это тебе… гляди-ка: бежит, бежит!

      – И ведь ничего не могли поделать: заладила свое: поеду, и все. «Другие едут, и я поеду», – рассказывала мать Лиды, сморкаясь в платок. – Ну вот, съездила… узнала.

      – Молодежь, молодежь, – скрипела тетя с красным лицом.

      Потом Лида ходила по комнатам большого дома и громко спрашивала:

      – Ой, а это когда купили?

      Мать или отец отвечали:

      – Этой зимой еще, перед Новым годом. Полторы тыщи стало.

      Пришел молодой человек с книжками и с множеством значков на груди – новый квартирант, студент.

      Их знакомил сам отец.

      – Наша новаторша, – сказал он, глядя на дочь с тонкой снисходительной усмешкой.

      Лида ласково и значительно посмотрела на квартиранта. Тот почему-то смутился, кашлянул в ладонь.

      – Вы в каком? – спросила Лида.

      – В педагогическом.

      – На каком факе?

      – На физико-математическом.

      – Будущий физик, – пояснил отец и ласково потрепал молодого человека по плечу. – Ну вам небось поговорить хочется… Я пошагал в магазин. – Он ушел.

      Лида опять значительно посмотрела на квартиранта. И улыбнулась.

      – У вас есть сигаретка?

      Квартирант вконец смутился и сказал, что он не курит. И сел с книжками к столу.

      Потом сидели родственным кружком, выпивали.

      Студент тоже сидел вместе со всеми; он попробовал было отказаться, но на него обиделись самым серьезным образом, и он сел.

      Отец Лиды – чернявый человек с большой бородавкой на подбородке и с круглой розовой плешиной на голове, с красными влажными губами, – прищурившись, смотрел на дочь.

      Потом склонялся к квартиранту, жарко дышал ему в ухо, шептал:

      – Ну, скажите, если уж честно: таких ли хрупких созданиев посылать на эти… на земли? А? Кого они агитируют! Тоже, по-моему, неправильно делают. Ты попробуй меня сагитируй!..

      Глаза его маслено блестели.

      Он осторожно икал и вытирал губы салфеткой.

      – А таких зачем? Это ж… эк… это ж – сосуд, который… эк… надо хранить. А?

      Молодой человек краснел и упорно смотрел в свою тарелку.

      А Лида болтала ногами под столом, весело смотрела на квартиранта и, капризничая, кричала:

      – Ой, ну почему вы мед не кушаете? Мам, ну почему он мед не кушает!

      Студент кушал мед.

      Все за столом разговаривали