Сама виновата. Мария Воронова

вычитали? Нареканий нет?

      – Ну что вы, Григорий Андреевич…

      – Ладненько тогда. – Редактор легонько похлопал ее по коленке и поднялся, стал рыться в бумагах, горой наваленных на его письменном столе. – А я про вас, дорогая Полина Александровна, дерзнул написать очерк в журнал «Молодость».

      – Спасибо.

      – Будете читать?

      Полина покачала головой:

      – Я вам полностью доверяю.

      – Вот и ладненько.

      Она достала из сумочки сигареты и зажигалку. Григорий Андреевич подал ей тяжелую хрустальную пепельницу с одиноким окурком и галантно поднес огонька. Полина глубоко затянулась.

      Редактор нахмурился:

      – Полина Александровна, вы бы бросили, пока не поздно. Послушайте меня, все-таки я вам в отцы гожусь, никогда это курение никого до добра не доводило. Вредно и неженственно.

      Она пожала плечами и снова затянулась.

      – Зачем вы себя убиваете раньше времени? Вы же девушка, будущая мать…

      Полина с силой раздавила сигарету в пепельнице. Этого блеяния она вдоволь наслушалась в школе и от бабушек на лавочке и знала, что раз уж человек завелся читать тебе лекцию, то остановить его невозможно.

      – Вот правильно, бросайте, пока не пристрастились, а то вдруг, не дай бог, тьфу-тьфу, как же мы без вас будем, звездочка вы наша. – Редактор, улыбаясь, забрал у нее пепельницу и быстро приоткрыл форточку, откуда сразу потянуло холодным духом замерзшей реки.

      Полина тоже растянула губы в улыбке.

      – Что ж, вернемся к нашим баранам. Вы скоро на сессию едете, как я слышал?

      Полина кивнула. Ее брали в Литературный институт на очное отделение, но она не видела большого смысла переезжать в другой город и мыкаться там в общежитии ради того, чтобы каждый день слушать людей, которые к своим пятидесяти годам не добились даже половины того успеха, который она имела в восемнадцать. Диплом нужен только ради корочек о высшем образовании, не больше, значит, надо приложить минимум усилий к тому, чтобы его получить.

      Достаточно два раза в году появляться на сессии, и хотела бы она посмотреть на того камикадзе, который посмеет сказать, что она не знает его предмет.

      – Надеюсь, у вас найдется в Москве свободное времечко для интервью «Литературной газете»?

      – Безусловно.

      – И еще я договорился в Останкине, они тоже хотят сделать программу о вас.

      – Спасибо.

      Григорий Андреевич взял у нее телефон маминой двоюродной сестры, у которой Полина жила во время сессий, чтобы журналисты могли с ней связаться.

      Решив, что на этом аудиенция окончена, Полина поднялась с диванчика, но редактор мягко придержал ее за талию.

      – Не спешите, моя звездочка. До конца года ваш творческий вечер надо провести, осилите?

      – Где?

      – На Кировском заводе.

      – О боже, зачем? Там же пролетариат!

      – Полина Александровна, ай-ай-ай! – редактор лукаво засмеялся и погрозил ей пальцем, как ребенку.

      – Да