Humanizar el sufrimiento y el morir. José Carlos Bermejo Higuera

с нами больше не случится.

      Вернувшись в каюту с зажатыми в кулаке брелоками, я почувствовала непреодолимое желание положить их под подушку, что и сделала. Тут же на краешке кровати я заметила очертания Тобиуса.

      – Я все правильно сделала? – спросила я, хотя заранее знала ответ.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Я выбрала правильные талисманы?

      – Ты всерьез считаешь, что талисманы могут быть правильными и неправильными? Талисманом может быть что угодно, даже кусок булыжника, главное, чтобы ты зарядила его энергией своей веры, или, как в данном случае, – вложила в него кусочек своей любви. Таким образом, твоя вера и твоя любовь теперь как бы раздвоились, или растроились, в общем, размножились и помогают тебе в три раза сильнее.

      – А если вместо этих брелочков были бы… хрустальные вазы?

      – Хрустальные вазы неудобно класть под подушку, а в общем ничего бы не изменилось.

      – Почему же я почувствовала именно их? – Мне стало даже как-то обидно…

      – Просто они тебе понравились…

13

      Ну что я за бестолочь! Почему, собираясь в путешествие, я не предугадала, даже не предусмотрела возможного романа. И Тобиус тоже хорош: знал ведь все заранее, хоть бы намекнул…

      Вот так, кляня на все корки себя, Тобиуса и свою неудачную жизнь, я перекладывала разбросанные по каюте вещи. Через несколько часов паром остановится в Стокгольме. От Юргена мне поступило предложение проигнорировать экскурсионную программу и отправиться отобедать в его квартирке. Я, естественно, предполагала, чем это «отобедать» закончится, и, что самое главное, была решительно «за». Проблема состояла в другом. Все мои милые кружевные кофточки, парадно-выходные лифчики и соблазнительные стринги, не надеванные вот уже больше года, преспокойно остались лежать дома в шкафу на верхней полке. В тур, состоящий из мотаний по автобусам и паромам, мной были предусмотрительно взяты вещи из серии «испортятся – не жалко». Свою оплошность я заметила еще на дискотеке, где часть дам, как и я, пребывали в джинсах, другие, по-видимому уже не новички, прихватили на паром вечерние платья. Ну ладно, на дискотеке было не слишком светло, да и смотрел Юрген практически все время мне в глаза не отрываясь. Но что же делать теперь?

      – Это все тебе в наказание! – твердила я сама себе. У настоящей женщины все белье постоянно должно быть отпадным, у нее не может быть повседневных панталон и мягкой фланелевой пижамки! В разгар моего гневного, граничащего с истерикой внутреннего монолога появился Тобиус.

      – Ты действительно считаешь, что упаковка для биомассы имеет такое большое значение?

      – Послушай! – взорвалась я. – Во-первых, я не упакованный кусок говядины в магазине, чтобы называть мое тело упакованной биомассой! Во-вторых, я с мужчинами, даже с ангелами, проблемы нижнего белья не обсуждаю!

      – Вечно ты так! – вздохнул Тобиус. – То чуть горло маркизу не перерезал из-за дырки на любимом плаще…

      – Что?!

      – Ой! – встрепенулся Тобиус и моментально испарился.

      Так