Обезглавленное древо. Книга первая. Айк. Ксения Анатольевна Перова

что тебе мешает сходить? Запрет?

      – Н-нет, – неуверенно произнес Айк, – впрямую мне не запрещали, но…

      – Но?

      – Отец ведь не хочет об этом говорить. Значит, это тайна, разве не так?

      Джори пожал плечами.

      – Твой отец сказал, что ты всё узнаешь, когда подрастешь. Может, время пришло. Это как с книжками. Одни сразу понятны, а другие слишком сложные. Начинаешь понимать лишь позднее.

      – А ты какие книги читал? – Айк с облегчением оставил опасную тему. – У вас их много?

      – Ну, не то чтобы много. Но кое-какие читал, да.

      Разговор снова перешел на книги. Мог бы продлиться ещё долго, но впереди уже мелькнули светлые доски забора. Решили не подходить близко к дому, чтобы не потревожить собак.

      Когда братья остались вдвоем, Айк вдруг почувствовал себя бесконечно одиноким. Это было новое и очень необычное чувство. Ведь Эйвор был рядом, как и всегда – и всё же Айку чего-то не хватало. Никогда прежде он не ощущал такую печаль при расставании с кем-то. Разве что с мамой, но это вообще другое.

      Внезапно он понял, что одиночество – это не когда ты один, а когда рядом нет того, кто тебе нужен.

      – Жаль, что мы не живем в деревне, – неожиданно произнес Айк.

      – Угу, – печально отозвался Эйвор.

      Отец был во дворе – колол дрова возле сарая. При виде Айка и Эйвора он выпрямился, с размаху вонзил топор в колоду и скрестил руки на груди.

      И чем ближе они подходили, тем сильнее сгущалась в душе Айка привычная смесь любви и страха.

      Эдвард Райни производил впечатление человека огромной силы —высокий, сухощавый, весь словно из перевитых жгутами мускулов. Бронзово-смуглая кожа и резкие черты лица придавали его облику выражение неприступной суровости. Ощущение это усиливалось сдержанной манерой говорить и двигаться.

      Черные, как смоль волосы Эдварда были распущены и струились по плечам. На нем была простая светлая рубашка и такие же штаны. Айк не помнил, чтобы отец надевал дома что-то темное.

      Темная одежда была для города.

      Отец часто напоминал Айку ожившего воина-голема из одной книжки, которую он читал в детстве. Только в том големе было даже больше человеческого. Он хотел обрести способность чувствовать и страдал от того, что это невозможно. А отцу, кажется, нравилось быть таким.

      – Где вас носило? – отрывисто спросил он. При звуке этого низкого голоса у Айка засосало под ложечкой.

      – Прости, пожалуйста! – поспешно воскликнул Эйвор. Обхватил ноги отца и поднял к нему умоляющую мордашку. – Это я упросил Айка сходить со мной на реку!

      Братья договорились не рассказывать пока отцу о новых друзьях. Они понятия не имели, как он воспримет это известие.

      Эдвард слегка нахмурился, но ничего не сказал. Однако в жестком лице что-то дрогнуло, взгляд темных глаз словно бы смягчился. Он потрепал Эйвора по спутанным кудрям и мягко высвободился из его рук.

      Айк стоял в сторонке, смотрел в землю и только диву давался. Обнять отца и вот так, запросто, говорить с ним! Как это у Веточки получается? Удивительно,