Маленькая художница. Кэрол Мортимер

Джонас, которого уже начало трясти от негодования и злости.

      – Об этом я как-то не подумала. – Она нахмурилась.

      «Да, мне совершенно точно не следовало сюда приезжать сегодня вечером! Подождите-ка…»

      Джонас сунул руку в карман пальто и достал паспорт. Слава богу! Паспорт остался лежать в кармане со вчерашнего дня, с тех пор как Джонас прилетел из Сиднея. Ослепленный успехом в Австралии, он – вот дурак-то! – отправился черт знает куда, чтобы лично разрешить этот деликатный вопрос с Мэри Макгуайр. И что из этого вышло?

      – Вот! – С некоторой долей торжества Джонас протянул паспорт этой невыносимой особе.

      Стараясь не коснуться пальцев мужчины, художница аккуратно взяла паспорт. В отличие от ее ужасной фотографии в паспорте, где ей на вид лет шестьдесят и лишь не хватает тюремного номера, его фото было безупречно. Безупречное фото безупречного мужчины. Она быстро просмотрела информацию: Джонас Эдвард Бьюкенен, гражданин Британии. Судя по дате рождения, ему только что исполнилось тридцать пять.

      Медленно протягивая паспорт назад, Мак отчаянно соображала. У нее даже проскользнула мысль, что она может бесконечно продолжать эту игру, может послать к чертям этого человека или…

      – Чем могу помочь? – выдавила она нехотя.

      – Вот так-то лучше, – произнес он нетерпеливо, засовывая паспорт во внутренний карман пальто. – Нам нужно поговорить, мисс Макгуайр.

      – Не вижу темы для разговора! – Мак стала подниматься по лестнице, ведущей в дом. Продолжать стоять на холоде в продуваемом вязаном кардигане было невыносимо. По крайней мере, теперь она знала, что этот верзила не собирается на нее нападать. – Через минуту я выключу свет на крыльце, а вы за это время можете вернуться на главную улицу, – сказала она, не оборачиваясь, и достала ключи из кармана комбинезона.

      Джонас подождал несколько секунд и поднялся за ней.

      – Нам нужно поговорить! – решительно процедил он сквозь зубы.

      – Напишите мне письмо, – посоветовала она, открывая дверь и переступая через порог.

      – Вам было адресовано уже шесть писем! Вы не соизволили ответить ни на одно! – Мужчина уперся рукой в дверь, не давая девушке ее захлопнуть.

      – Всегда есть вероятность, что я отвечу на седьмое. – Мак усмехнулась.

      – Что-то я сильно сомневаюсь. – Джонас поставил ногу в проход так, чтобы она не смогла закрыть перед ним дверь.

      – Уберите ногу, мистер Бьюкенен, иначе вы не оставите мне выбора. Я позвоню в полицию, и вас силой оттащат от моего дома!

      Но Джонас и не думал сдаваться. Ясно было, что с ее стороны это лишь пустые угрозы.

      – Я просто хочу, чтобы мы с вами сели и спокойно поговорили.

      – Я занята!

      – Черт, да я же прошу всего о паре минут!

      На самом деле Мак не была так уж сильно занята. Выставка в галерее открывалась через два дня, в субботу. К тому времени ей оставалось только закончить одну картину. Кроме того, разговор с Джонасом Бьюкененом не мог заставить ее продать свой дом. Слишком много