Гарики на все времена. Том 1. Игорь Губерман

старики наши с нами расстались,

      уйдя без обиды на вечный покой;

      за все, что ушедшим должны мы остались,

      отплатят нам дети – сполна и с лихвой.

      679

      Должно быть, в этом годы виноваты:

      внезапно все смеркается вокруг,

      и острое предчувствие утраты

      мучительно пронизывает вдруг.

      680

      Не дослужась до сытой пенсии,

      я стану пить и внуков нянчить,

      а также жалобными песнями

      у Бога милостыню клянчить.

      681

      Творя научные мистерии,

      познанье чувствам предпочтя,

      постигли мы распад материи,

      распада духа не учтя.

      682

      Для всех распахнут я до дна,

      до крайнего огня,

      но глубже – темная стена

      внутри вокруг меня.

      683

      Я уравновесил коромысло

      с ведрами желания и долга,

      только очень мало вижу смысла

      в том, что я несу его так долго.

      684

      Судьбы своей тасуя ералаш,

      я вижу из поблескиванья фактов,

      что чем обыкновенней опыт наш,

      тем больше в нем с поэзией контактов.

      685

      Есть в жизни магистральные пути,

      где сомкнутой толпы пылит пехота,

      но стоит ненадолго с них сойти,

      и больше возвращаться неохота.

      686

      Я не спорю – он духом не нищий.

      Очень развит, начитан, умен.

      Но вкушая духовную пищу,

      омерзительно чавкает он.

      687

      Муза – полуведьма, полудама.

      Взбалмошная, вечно молодая.

      Ветрена, капризна и упряма

      и уходит, не предупреждая.

      688

      Жалко, если сбудется мой бред,

      но уже дымит на мне рубаха;

      я рисую времени портрет,

      и оно расплатится с размаха.

      689

      Вдруг плесень мха со старых стен

      уколет сердце бурым тлением,

      и всех логических систем

      не хватит справиться с волнением.

      690

      Я машину свою беспощадно гонял,

      не боясь ни погоды, ни тьмы;

      видно, ангел-хранитель меня охранял,

      чтобы целым сберечь для тюрьмы.

      691

      Когда душа облита ложью

      и жирным чадом грязных дней,

      окурок в пепельнице может

      родить отчаяние в ней.

      692

      Я был нелепым, был смешным,

      я просто тек, журча,

      но море было бы иным

      без моего ручья.

      693

      Проходимец и безобразник,

      верю: будет во вторник-среду

      и на нашей улице праздник;

      только дайте сперва я съеду.

      694

      Вот ведь чудо: чистый атеизм

      в годы, когда в космос кинут мост,

      стал почти такой же атавизм,

      как покров из шерсти или хвост.

      695

      Живем ожиданием чуда,

      оно не случиться не может,

      и мы в него верим, покуда

      не видим, что век уже прожит.

      696

      В