Закатные гарики (сборник). Игорь Губерман

и чушь ума отпетого,

      но что поделаешь – имею

      я удовольствие от этого.

      97

      Меж земной двуногой живности

      всюду, где ни посмотри,

      нас еврейский ген активности

      в жопу колет изнутри.

      98

      Дикая игра воображения

      попусту кипит порой во мне —

      бурная, как семяизвержение

      дряхлого отшельника во сне.

      99

      Жить беззаботно и оплошно —

      как раз и значит жить роскошно.

      100

      Я к потрясению основ

      причастен в качестве придурка:

      от безоглядно вольных слов

      с основ слетает штукатурка.

      101

      Мне не интересно, что случится

      в будущем, туманном и молчащем;

      будущее светит и лучится

      тем, кому херово в настоящем.

      102

      Когда текла игра без правил

      и липкий страх по ветру стлался,

      то уважать тогда заставил

      я сам себя – и жив остался.

      103

      Я ценю по самой высшей категории

      философию народного нутра,

      но не стал бы относить к ветрам истории

      испускаемые обществом ветра.

      104

      Трагедия пряма и неуклончива,

      однако, до поры таясь во мраке,

      она всегда невнятно и настойчиво

      являет нам какие-нибудь знаки.

      105

      Я всегда на сочувствия праздные

      отвечаю: мы судеб игралище,

      не влагайте персты в мои язвы,

      ибо язвы мои – не влагалище.

      106

      Я жизнь мою листаю с умилением

      и счастлив, как клинический дебил:

      весь век я то с азартом, то с томлением

      кого-нибудь и что-нибудь любил.

      107

      Блаженны нищие ленивцы,

      они живут в самих себе,

      пока несчастные счастливцы

      елозят задом по судьбе.

      108

      Вдоль организма дряхлость чуя,

      с разгулом я все так же дружен;

      жить осмотрительно хочу я,

      но я теперь и вижу хуже.

      109

      Я к эпохе привернут, как маятник,

      в нас биение пульса единое;

      глупо, если поставят мне памятник —

      не люблю я дерьмо голубиное.

      110

      Ты с ранних лет в карьерном раже

      спешил бежать из круга нашего;

      теперь ты сморщен, вял и важен —

      как жопа дряхлого фельдмаршала.

      111

      В пустыне усталого духа,

      как в дремлющем жерле вулкана,

      все тихо, и немо, и глухо —

      до первых глотков из стакана.

      112

      Уже виски спалила проседь,

      уже опасно пить без просыпа,

      но стоит резко это бросить,

      и сразу явится курносая.

      113

      Любил я днем под шум трамвая

      залечь в каком-нибудь углу,

      дичок еврейский прививая

      к великорусскому стволу.

      114

      Глаза мои видели, слышали уши,

      я чувствовал даже детали