Танкист из штрафбата. Сергей Дышев

«Пошла, родимая!» Ждать на войне некогда, тут же разгон и переключение на следующую передачу.

      Деревянко захлестнула безудержная радость! «Тридцатьчетверка» грозной массой месила простирающееся под ней поле, ломала чахлые кустарники. Еще одна передача – и на оперативный простор. «Валентайн» или «шерман» и в подметки ей не годятся!

      А реальный враг, может, в нескольких километрах отсюда уже готовит танковую атаку, с пехотой в мышиных мундирах, нет, уже в шинелях…

      Деревянко видел фрицев только в кинохронике – пленных, с испуганным видом. Подумав о врагах, Саня с досадой вспомнил, что надо двигаться, через каждые 50 метров меняя направление, зигзагами. Да и командир что-то прохрипел в ТПУ, не разберешь в грохоте и лязге, и еще дважды увесисто стукнул по голове сапогом.

      Саня, по-своему поняв команду, пошел чертить по полю ломаную линию, ныряя в воронки, зная, что дважды снаряд в них не попадает.

      Но тут вдруг получил по голове такой силы удар от командира, что если бы не танкошлем, на его бритом черепе навсегда остался бы отпечаток каблука.

      Саня понял, что надо остановиться, уже без ТПУ услышал жуткий крик:

      – Стой!

      Причем орали все: командир, Киря и Руслик.

      – Глуши! – приказал Родин. – Вылазь!

      Деревянко, ни черта не понимая, что случилось, вылез на броню. Еще минуты три назад он втайне ожидал, что по итогам вождения получит если не благодарность, то хотя бы поощрительное командирское похлопывание по плечу. А тут…

      Выбрались на броню и Сидорский с Баграевым. В их удрученном молчании было что-то зловеще-странное.

      – Ребята, товарищи, что случилось? – Саня обводил экипаж растерянным взглядом.

      После паузы Родин пояснил:

      – Деревянко, ты – идиот! Идиот, который заехал на минное поле.

      – К-какое… минное поле? – упавшим голосом спросил Саня.

      – Под нами… Ты не видел таблички с надписями «мины»? – продолжал убивать вопросами Иван.

      – Нет… – с ужасом ответил Саня. (Вот так вырвался на оперативный простор!)

      – А теперь скажи, голуба, почему ты не поехал направо вдоль позиций, как я тебе сразу скомандовал, а попер прямо? – уже без злости спросил Родин, понимая, что выпутываться из этой гиблой ситуации придется ему, как командиру.

      А ведь комбат на карте с ориентирами четко показал всем командирам участок, где немец засеял поле минами – противопехотными и противотанковыми. И теперь по вине этого придурка…

      – Не знаю, – убито ответил Саня. – Можете меня расстрелять… Я честное слово не видел этих табличек. Если бы видел, разве бы поехал?

      – А черт тебя, дурака, знает, – мрачно ответил командир. – Ну, что делать будем? Саперов не дождемся. Их передали куда-то в распоряжение командира корпуса или еще выше, комбат говорил… Второй раз так уже не повезет, по закону вероятности точно нарвемся на мину. Ладно, поехали, и так, и этак – трибунал. Все на броню, я за механика.

      – Товарищ командир, – Деревянко