Собачья площадка. Рута Юрис

своей жизни, не жалела себя, не плакала, была рада любому гостю. Даже зеркало в комнате было подвешено так, чтобы ей всегда было видно, что там творится на улице. От каждого проезжающего мимо грузовика со стройки, развернувшейся прямо под окнами, зеркало мелко дрожало, и отражение в нём казалось размытым.

      – Леночка, – сказала Елена Григорьевна ласково, – бери стул, садись, расскажи, как там у тебя, как ребята. Что ж ты без шапки, ведь зима. Это всё девчонки-зелепухи без шапок бегают, форсят.

      – Да я ж на машине, там тепло, – Щучка тряхнула модно стриженой головой.

      По комнате прокатилась чуть заметная волна очень дорогих духов. У Кати даже ноздри раздулись, так захотелось вдохнуть побольше этого приятного аромата. Надо будет спросить у Ленки, как духи эти называются.

      Тётя Лёля покачала головой. Ей была непонятна та, заоконная, жизнь.

      Ленка села, на соседний стул поставила огромный пакет: «Это Вам, теть Лёль…»

      – Да у меня всё есть, – стала отнекиваться мама. Но Ленка и слушать не хотела.

      – Катерина, – повернулась Ленка к подруге, – тащи фужеры, повод есть!

      И стала доставать шампанское из второго пакета.

      Катина мама приподнялась на локоток: «Что ж там такого у тебя приключилось?»

      Ленка разлила шампанское, заставила Катю намазать бутерброд для мамы принесённой чёрной икрой.

      – Ну, мои дорогие, поздравляйте меня, я бабка теперь. Наташка мне вчера внучку родила, Юлечку. Беленька-а-а-а-я, хорошенькаа-а-а-а-а-ая! Нам сестра за червонец в окно показала.

      Мама охнула и чуть не поперхнулась. Катя пригубила шампанское, поставила бокал на подоконник и молча вышла из комнаты, оставив маму наедине с Ленкой. У себя в комнате она уткнулась в оконное стекло, стараясь не слушать Щучкину болтовню.

      – Я ведь что пришла, теть Лёль, – тараторила неугомонная Щучка, – Дмитрия моего в Чехию советником по культуре назначили. Уезжаем мы. А я всё должницей перед Катькой себячувствую. Вроде Димку у неё отбила. Знаю, знаю, вы все так считаете.

      У Елены Григорьевны взлетели брови: «Твоего Димку? С чего ты взяла… Катя ничего не говорила».

      – И не скажет… Да, ладно уж, что знаю, то знаю, – продолжала Ленка, – подарок хочу ей сделать. В прошлом году Димка во Франции был, в дивизии Нормандии-Неман выступали. Так он там так одного старичка своей речью так уж растрогал, что тот ему свою машинку маленькую подарил. У нас-то две машины. Я эту Кате хочу подарить.

      Права у неё есть, в десятом классе вместе сдавали. Сделаю ей генеральную доверенность, пусть ездит. Дачи-то у Вас нет, будет летом Мишку, да и Вас по выходным за город в лесочек вывозить. Да, глядишь, и мужичок какой прибьётся, всё же дама с транспортом, – стрекотала Ленка без остановки, – и как это Вы без дачи остались?! Ведь на Трёхгорке всем тогда участки давали! Мои предки вон как отстроились. Мамулёк, пока жива была, так просто всю зиму дни считала до высадки рассады… Всё по лунному календарю высаживала,