«Текущий момент» и другие пьесы. Виктор Шендерович

интеллигент, дела забросил. Атеистическую литературу читает, мазохист. В тоске насчет содеянного сильнейшей… Хотел, говорит, как лучше…

      ПАШКИН. Кому говорит?

      СТРОНЦИЛЛОВ. В том-то и дело – кому! Да кто Ему потом отвечает… Святых набежало ото всех конфессий, отрезали Всевышнего от рядовых ангелов; все подходы перекрыли, между собой за ухо Господне воюют. Молитвы идут со всех сторон, сами понимаете, взаимоуничтожающие… отсюда на иврите, оттуда на арабском – прошу представить обстановочку. Лоббирование идет в открытую: то харе кришна, а то и аллах акбар. Короче, бардак такой, что ни в сказке сказать. И вот этот ангел…

      ПАШКИН. Какой?

      СТРОНЦИЛЛОВ. О котором мы с вами фантазируем. Однажды он решает пробиться к Господу и рассказать ему всю правду… с примерами из жизни. Чтобы второе дыхание Всевышнему открыть. Чтобы снова Божья Воля была, а не дрязги межконфессиональные! Чтобы единым камертоном сферы небесные настроить – и человечество в чувство привести. Понимаете?

      ПАШКИН. Типа – чтобы порядок был.

      СТРОНЦИЛЛОВ. Типа того.

      ПАШКИН. И что, получилось… пробиться?

      СТРОНЦИЛЛОВ. Получилось. Пробился.

      ПАШКИН. Вы видели Господа?

      Пауза.

      СТРОНЦИЛЛОВ. Причем тут я?

      ПАШКИН. Так ведь…

      СТРОНЦИЛЛОВ. Молчать! Ишь, губу раззявил.

      ПАШКИН. Так ведь интересно.

      СТРОНЦИЛЛОВ. Плевать я хотел на ваш интерес, Пашкин! Ваш интерес я себе представляю. Ада вы боитесь.

      ПАШКИН. Боюсь.

      СТРОНЦИЛЛОВ. Правильно делаете. Рассказать вам про ад, с картинками?

      ПАШКИН. Не надо. Лучше давайте еще – про ангела…

      СТРОНЦИЛЛОВ. Не ваше дело.

      ПАШКИН. Хорошо. Тогда давайте про меня. Вы говорили – вроде есть возможности…

      СТРОНЦИЛЛОВ. Говорил.

      ПАШКИН. Так, может…

      СТРОНЦИЛЛОВ. Может, может. Не суетитесь, Иван Андреевич. Договоримся. Зря я, что ли, битый час политинформацию вам делаю…

      ПАШКИН. Спасибо! Вы мне с самого начала понравились.

      СТРОНЦИЛЛОВ. Ну, вы субъект! (Смеется.)

      ПАШКИН (с готовностью подхихикивая). А то! (Тянется к бутылке.) Еще?

      Но бутылка уже пуста. Пашкин ставит ее под стол и лезет в холодильник.

      ПАШКИН. Шампанского?

      СТРОНЦИЛЛОВ. Мне – чуть-чуть.

      ПАШКИН. Залакировать… (Наливает два стакана, доверительно.) Давайте – за дружбу!

      СТРОНЦИЛЛОВ. Между нами, что ли?

      ПАШКИН. Да.

      СТРОНЦИЛЛОВ. Не чокаясь.

      Пьет. Включает радио, и в эфир врывается бодрое:

      – Не надо печалиться, вся жизнь впереди,

      Вся жизнь впереди, надейся и жди!

      ПАШКИН. Выключите это! Пожалуйста.

      СТРОНЦИЛЛОВ. Извините.

      Стронцилллов выключает радио. Пауза.

      ПАШКИН. Расскажите мне.

      СТРОНЦИЛЛОВ. Про условия содержания? Вот! – взрослый разговор, другое дело. Рассказываю. Решением первой инстанции вам было предписано смотреть вашу