На берегу. Нора Робертс

взмахом руки Дрю дала понять, что разговор окончен, и повернулась к Сибил. – Мне очень понравилась ваша последняя книга, исследование и примеры динамики смешанных семей. Полагаю, кое-что основано на вашем собственном опыте.

      – От этого невозможно отмахнуться. Я могла бы изучать нашу банду еще пару десятилетий и не испытывать недостатка в материале.

      – Мы все мамины подопытные кролики, – заявила Фиона, ловко выдергивая с блюда очередного краба. – Берегитесь. Еще немного, и Сет нарисует вас голой, а мама проанализирует в книжке.

      – Ну, не знаю. – Обри взмахнула своим бокалом. – Энни Кроуфорд ошивалась здесь несколько месяцев, а Сет так и не нарисовал ее, ни голой, ни в одежде. И Сибил, по-моему, никогда ее не упоминала, если только я не пропустила эссе о месте безмозглых секс-бомбочек в обществе.

      – Она не безмозглая, – заступился Сет.

      – Она называла тебя Сети. «О, Сети, ты вылитый Майкл ди Анджело».

      – Хочешь, чтобы я начал критиковать парней, с которыми ты ошивалась несколько лет назад? Мэтта Фишера, к примеру?

      – Я была юная и легкомысленная.

      – Ага, а теперь ты старая и серьезная. В любом случае, – Сет снова посмотрел в глаза Дрю, – у вас есть такое платье? Длинное, легкое, с маленьким лифом?

      – Нет.

      – Подыщем.

      Дрю допила вино, чуть склонила голову, демонстрируя заинтересованность.

      – Кто-нибудь когда-нибудь отказывался вам позировать?

      – Нет, ни разу.

      – Позвольте мне стать первой.

      – Он все равно добьется своего, – сообщил ей Кэм. – Лучше не сопротивляйтесь. Парень упрям, как мул.

      – И это говорит самый уступчивый, самый благоразумный, самый сговорчивый мужчина в мире, – объявила Анна, вставая из-за стола. – У кого-нибудь осталось место для десерта?

      У них у всех осталось, хотя Дрю не поняла, каким образом. Сама она отбилась от тортов и пирогов, но капитулировала перед горячим шоколадным пирожным с орехами и двойной помадкой, которое сжевала перед тем, как переодеться в собственную одежду. Она сложила одолженные блузку и джинсы, оставила их на кровати, последний раз обвела взглядом уютную спальню и отправилась вниз.

      И замерла в дверном проеме кухни, увидев Анну и Кэма перед раковиной, сплетенных в объятии гораздо более жарком, чем можно было бы ожидать от родителей подростков.

      – Пойдем наверх и запрем дверь, – услышала Дрю слова Кэма и растерялась, не зная, куда девать глаза, заметив, что его широкие ладони по-хозяйски обхватили ягодицы жены. – Никто нас не хватится.

      – Именно это ты сказал после ужина в прошлый День благодарения, – весело заметила Анна, обвивая руками шею Кэма. – Ты ошибся.

      – Фил просто приревновал, потому что не ему первому это пришло в голову.

      – Позже, Куин. Если будешь хорошо себя вести, то, может, я позволю тебе… О, Дрю!

      Судя по их непринужденным улыбкам, из всех троих смутилась только Дрю.

      – Простите. Я хотела поблагодарить