Гончий бес. Александр Сивинских

явственные, притом крайне соблазнительные округлости там, где следует. Не знай я её повадок (и настоящего возраста), влюбился бы обязательно. И, вероятней всего, жестоко за это поплатился. Зарина – стервочка похлеще рыжей Дарьи.

      Сегодня на ней были коротюсенькие джинсовые шорты едва до середины попки, розовый топ, открывающий животик с крошечным золотым скорпионом в пупке, какой-то невообразимый пуховый жакет, состоящий из одних рукавов, беленькие носочки и беленькие кроссовки на толстенной подошве. Блестящие чёрные волосы частью торчали во все стороны перьями, частью были завиты в тоненькие восточные косички. Она улыбалась.

      – Привет! – сказал я, внезапно ощутил, что под халатом у меня ничего нет, и отступил в сторону. – Входи.

      Входить она не торопилась. Без смущения, явно напоказ заглянула в вырез халата (я спешно сложил руки на груди), после чего хихикнула и чмокнула меня в щёку.

      – Привет-привет, Пашенька. Купался?

      – Нет, кружевные салфетки вязал, – сообщил я. – Аж вспотел от усердия. А ты чего в таком виде разгуливаешь? С маньяками давно не встречалась?

      – Ну почему же давно? Только на днях пару джигитов в больницу спровадила.

      Я вспомнил шумную историю с двумя гастарбайтерами, которых якобы оскопила банда женщин-скинхедов, и усмехнулся:

      – Так эта уличная кастрация – твоя работа? Ну, поздравляю.

      – Её, её, – протявкал Жерар. – Нашли, с кем связаться, бараны. Легко ещё отделались. Салют, девочка!

      – Салют, пушистик! Не обижает тебя этот блюститель нравственности?

      Жерар махнул лапкой.

      – Да как сказать…

      – Говори как есть, блохастый, – велел я.

      – У нас равный счёт, – признался он.

      – С чем пожаловала, юная мстительница? – спросил я, ведя Зарину под локоток на кухню.

      – Просто в гости, – с обезоруживающей улыбкой ответила она. – И посмотри, как удачно! Не каждый день увидишь мужчину своих мечтаний в таком миленьком виде.

      Она игриво подмигнула, а затем ущипнула меня пониже спины, вогнав-таки в краску.

      «Вот паршивка!» – подумал я, велел Жерару включать чайник, а сам помчался одеваться.

      Напоив Зарину чаем с земляничным вареньем, мы приступили к расспросам уже всерьёз. Не настолько я наивен, чтоб думать, что она и впрямь пришла только для того, чтоб хватать меня за задницу. Девочка ещё немного пошутила, постреляла глазками, посверкала зубками, повыпячивала грудку, но видя, что я бесстрастен, призналась:

      – Старикан велел передать, чтоб вы посидели денёк-другой дома. Того дядьку, который спёр документы из архива… Вы ведь понимаете, о каких документах речь?

      Мы слаженно кивнули.

      – Так вот, его сегодня ночью убили. Очень нехорошо убили, после пыток. А сами документы уничтожили. Кто – неизвестно.

      – С нашим клиентом Сул об этом разговаривал? – спросил Жерар.

      – Да. Клиент божился, что не при делах. Только почему-то