Гончий бес. Александр Сивинских

с портфелем, значит или адвокат, или банкир. Ну, или профессор. Вы ж народ-то башковитый. Вот. Банкиру здесь делать нечего. Профессор в сопровождении милиции не ходит. Стало быть, адвокат.

      – Логично, – как можно более сухо сказал Марк. Слово «еврейчик» ему категорически не понравилось. Даже по соседству с определением собственного народа как башковитого.

      – Можно было и ещё проще догадаться, – добавила старуха, ободрённая признанием собственной догадливости. – Раз есть труп, то должен быть и адвокат. Хотя с другой стороны, мертвецу он, вроде как, и не нужен.

      – К-какому мертвецу? – пролепетал Марк.

      Ответила не старуха.

      – Господину Новицкому, – произнёс у него над головой сильный и красивый мужской голос. – Ныне покойному.

      Фишер выпрямился (он так до сих пор и сидел, наклонившись, чтобы видеть из-за колонны привратницу) и посмотрел вверх. Увиденное его совсем не обрадовало. Рядом стоял высокий, стройный и очень широкоплечий офицер милиции. У него было привлекательное мужественное лицо, стрижка ёжиком и отчасти диссонирующие с молодцеватым обликом оттопыренные уши.

      – Капитан Иванов, – представился он. – А вы, как я понимаю, адвокат Новицкого?

      – Готовился стать его адвокатом, – сказал Марк. Мозги у него наконец-то заработали как следует, а вместе с этим пришло спокойствие. – Контракт ещё не заключен, мы намеревались прежде обсудить нюансы дела.

      – Какого дела?

      – Простите, господин капитан, но сказать этого вам я не могу.

      – Но представиться-то можете?

      – Безусловно, – сказал Марк и вручил офицеру одну их визитных карточек, подготовленных для него в агентстве Коэна. – Так что всё-таки случилось?

      – Если не вдаваться в подробности – ваш несостоявшийся клиент мёртв.

      – Убит?

      – Откуда такой поспешный вывод, господин… – Иванов взглянул на карточку, – …Господин Фишер?

      – Догадаться просто. Насколько мне известно, органы не занимаются расследованием естественных смертей.

      – Чем нам только не приходится заниматься, – протянул капитан. – Впрочем, вы правы. Некоторые факты показывают, что Новицкий умер насильственной смертью.

      – Неужели это произошло в архиве?

      Капитан кивнул.

      – Тогда почему здесь так спокойно? Почему меня вообще сюда впустили? Ничего не понимаю.

      – На месте преступления (кивок в сторону коридора) работает следственная бригада. А здесь нахожусь я и уважаемая Генриетта Карловна. (Кивок в направлении старухи с вязанием.) Этого вполне достаточно, чтоб отсекать лишних посетителей и пропускать подозреваемых. Не хватало нам ещё скандала. Только представьте, что начнётся, если о происшествии разнюхают журналисты. «В здании губернского УВД найден труп!» Кошмар.

      – Погодите, что значит «пропускать подозреваемых»? Вы меня имеете в виду?

      – Господин Фишер, ну что за наивные вопросы. Козе понятно… Простите, совершенно очевидно, что вы, так или иначе, причастны к этому делу.

      – Это вам сейчас очевидно. А когда