Камень ацтеков. Елена Долгова

и немного разворачиваю, можешь смотреть сколько заблагорассудится, только постарайся не лапать руками.

      – Карта?

      – Очень занятная. Ты не поверишь – я выиграл ее в карты.

      Кид держал тонкие, испачканные вином пальцы на весу, опасаясь притронуться к странному листу.

      – Это бумага или старинный пергамент?

      – Не имею никакого понятия. Я думал, ты лучше меня разберешься.

      – Плотное ровное полотно… Какого дьявола! Мне, разумеется, интересно, из чего оно сделано, но гораздо интереснее рисунок.

      – У того, кто это рисовал и гравировал, очевидно, не дрожала рука.

      – Вот тут укрепления городов Новой Гранады, побережья и пара-тройка островов, о которых я прежде понятия не имел. Ты этой штуке полностью веришь?

      – Я не слишком доверчив, но кое-что очень похоже на истину. Меня интересует пара испанских местечек на побережье материка.

      – Мой друг, не заносись излишне, или ты собрался штурмовать испанцев с десятью корабельными пушками и пятью десятками своих головорезов?

      – Быть может…

      – Ты шутишь?

      – Совсем не шучу.

      – Тебе не дает покоя слава Шарпа с его золотым кладом?

      – Все может быть.

      – А как же новый губернатор?

      – Если куш окажется достаточным, можно навсегда уйти от дел. Что нам тогда Николас Шарп?

      – Я ошибся, заподозрив тебя в здравомыслии. Питер, ты определенно свихнулся, по тебе скучает Бедлам.

      – Не думаю. Отойди от окна… Вот так. Не закрывай свет, я покажу тебе кое-что.

      Баррет поставил на стол терракотовую кружку с ручкой в виде стилизованного уха.

      – Может, бросим кости, а, Ланцетник? На твой давно потерянный серебряный клистир. Идет?

      – Что это?

      – Кружка. У тебя есть настроение дослушать меня до конца?

      – Конечно. Зная твои скорые кулаки, попробовал бы я отказаться.

      – Отлично, тогда слушай и ничего не пропусти. Эту кружку я тоже выиграл в карты и поначалу принял за обычную посуду. Какого она цвета?

      – Коричневого, словно простая глина.

      – Верно. Все самое интересное началось как раз неделю назад, когда мы бросили якорь на Шарк Айленд. Помнишь эту скотину капитана Джейсома Кэллоу?

      – Еще бы не помнить, ты с ним хорошо сцепился полгода назад. После ссоры в подпитии вы дрались по законам берегового братства, ты рассек ему мочку уха и продырявил плечо.

      – Кэллоу не любит проигрывать.

      – Ну, этого у нас никто не любит.

      – Все верно. Скотина Кэллоу не прочь отомстить при случае, но боится делать это сам. А теперь я хочу рассказать, что было дальше, то есть всего неделю назад. Я выбрался из таверны за полночь и двинул к гавани, собираясь, как ты понимаешь, заночевать на борту «Синего цветка». Местами было чертовски темно, но в конце концов мне попался одинокий факел, бездна знает кем прикрепленный к стене старой лачуги. При мне оставалась непочатая бутылка, кружка висела на поясе в подходящем по размеру мешочке, если ты заметил, я не расстаюсь с нею до сих пор.

      – А