Лес мертвецов. Жан-Кристоф Гранже

еще этот анонимный донос… Надо разобраться, что их объединяет.

      – Как раз это от тебя и требуется.

      – Но я ничего не смыслю в оружии. Да и в самолетах. Я даже не знала, что Восточный Тимор – страна.

      – Это восточная часть острова в Индонезии. Независимое государство. Одна из самых горячих точек планеты.

      Они подошли к рамкам металлоискателя. Солнце заливало вестибюль. Охранники того и гляди сварятся заживо. Рейнхар улыбался. С портфелем под мышкой он смахивал на продвинутого препода, всегда готового забить косячок с учениками.

      – К тому же я понятия не имею, что такое «сессна», – добавила она упрямо.

      – Гражданский самолет. Прикинь, посудина без всяких опознавательных знаков, перевозящая автоматическое оружие. Которое использовали при попытке государственного переворота!

      Как раз об этом она и прочла накануне, но вникать не стала. Даже не задумалась о том, что, собственно, это означает. Вчера, как, впрочем, и сегодня, телефонный звонок волновал ее больше, чем все государственные перевороты в мире…

      – По-моему, эта история с винтовками, – она старалась казаться заинтересованной, – яйца выеденного не стоит. Отчего ты так уверен, что речь идет о французских винтовках? Причем изготовленных на этом самом предприятии?

      – Да ты вообще дело читала? Их нашли в руках убитых заговорщиков. Полуавтоматические винтовки «скорпион». Со стандартными натовскими патронами. Калибра пять пятьдесят шесть. Ничего общего с обычным вооружением повстанцев в нищей стране. Такое оружие выпускает только «EDS Technical Services».

      Жанна пожала плечами.

      – Тебе разве не показалось, что этот анонимщик чертовски хорошо информирован? – продолжал следственный судья.

      – Уж точно лучше меня. Я об этом государственном перевороте первый раз слышу.

      Рейнхар изобразил покорность судьбе:

      – О нем никто не слышал. Как и обо всем, что касается Восточного Тимора. Но все это есть в инете. В феврале две тысячи восьмого года повстанцы совершили покушение на президента страны Жозе Мануэла Рамуш-Орта. Того самого, который в девяносто шестом получил Нобелевскую премию мира. Нобелевский лауреат мира тяжело ранен из французской штурмовой винтовки! Черт возьми, чего тебе еще! Я уж не говорю о политической стороне дела. Выручка от этой сделки пошла на финансирование французской политической партии!

      – О которой я и не слышала.

      – Она только выходит на сцену. Правая партия! Дело – верняк. Посолишь, поперчишь и подашь на стол горяченьким. С этим-то ты справишься?

      Жанна всегда была социалисткой. Когда-то Обюсон говаривал ей: «По молодости мы все левые, но с годами идеи смещаются вправо». Она еще не настолько состарилась, чтобы качнуться вправо. Да и сам Обюсон так и остался левым.

      Рейнхар прошел под рамкой, сигнал раздался в тот самый миг, когда охранники отдавали ему честь.

      – Пообедаешь со мной?

      – К сожалению, не могу. Уже договорилась.

      Судья прикинулся огорченным, но Жанна не поверила. Просто ему хочется поговорить о Восточном Тиморе.

      Она тоже прошла через металлоискатель.

      – Если