Стихи. Избранное. Часть первая. Ури Гримм

слезу свою украдкой

      (А, может, это просто пот),

      И на тяжёлой плащ-палатке

      Тебя из боя заберёт.

      Бесстрастной смерти не позволит

      Тебя с собою унести

      И будет до кровавой боли

      По камням пальцами скрести.

      И сдав тебя врачам усталым,

      Она обратно побежит,

      Туда, где в поле, в луже алой

      Солдат израненный лежит…

      Войной оставленные раны

      Напомнят болью изнутри

      Тебе однажды безымянный,

      Но близкий облик медсестры.

      «У латышского селенья…»

      У латышского селенья,

      Где у речки есть изгиб,

      В бое местного значенья

      Я в конце войны погиб.

      И теперь родного внука

      Вижу лишь в его же сне.

      Вижу, как у вас в Фейсбуке

      Жарко спорят о войне.

      Я смотрю, за эти ленты

      Вы готовы воевать…

      Нам, признаюсь по секрету,

      Было всем на них плевать!

      В пекле яростном и адском

      Мысль была у всех одна

      Не про будущие цацки,

      Даже не про ордена.

      Все мы жаждали Победы,

      Чтобы «Гитлеру – капут»,

      Отдохнуть и пообедать,

      И домой – в обратный путь.

      Чтобы голубь вместо пули

      Пролетал над головой,

      Чтоб Саби в родном ауле

      Дождалась меня с семьёй…

      Но суров наш долг солдатский,

      Жизнь солдата коротка…

      И теперь в могиле братской

      Я остался на века.

      Пусть напомнит вам могила,

      Там, где есть реки изгиб:

      Ничего нет лучше мира,

      За который я погиб.

      «На окраине Челкара…»

      На окраине Челкара,

      Опоясанный песком,

      Доживает век свой старый

      Глинобитно-грязный дом.

      Весь как дед, в морщинах трещин,

      В пятнах стёршихся белил,

      По ночам пугал он женщин

      Стоном гибнущих стропил.

      Нынче он совсем заброшен,

      Без дверей и без окон,

      Под времён тяжёлой ношей

      Бьёт в последний раз поклон.

      И курган его развалин

      Ветер нехотя сотрёт,

      Место кухни, зала, спален

      Он барханом занесёт.

      Смерть его ничто не значит —

      Беспощаден век-палач…

      Лишь порою в дождь заплачет

      Одноногий карагач.

      «Однажды вышел спор горячий…»

      Однажды вышел спор горячий

      Слепого умника со зрячим.

      Хвалил последний белый свет,

      Слепой твердил, что света нет.

      – Да дай пощупать свет ты свой! —

      – кричал на зрячего слепой.

      – Понюхать свет дай, как цветок,

      Иль постучи, чтоб слышать мог.

      Иначе как же мне понять

      Того, чего нельзя обнять,

      Нельзя услышать его звук,

      Понять – квадрат он или круг?

      Дай