Штопальщик времени. Роза Хуснутдинова

жизнь! – подумала Маро. – Неужели придётся расстаться с ней здесь, в этом безликом пространстве, вдали от родных мест?.. А что будет с рукописью, сданной в издательство? Кто её вычитает? Этот мерзавец Томзян воспользуется случаем и испоганит её!

      И она энергично забила по воде руками.

      Потом она вспомнила дочь Анаит, которая порхает по театрам, музеям, выставкам и гостям, а когда до сдачи романа, который она переводит, остаётся неделя, сидит ночами, глотая кофе. Разве это нормально? А сын Ашот? Увлёкся абстрактной живописью, в картинах одни цифры, знаки, сплошные пересечения линий. А ведь может, может создать прекрасную человеческую, всем понятную картину! Нет, надо ещё раз с ним поговорить. Потом Маро вспомнила внука Агу. Не может он осилить эту проклятую математику, не может, не может! Что же делать? Почему не все учителя так прекрасны, как этот Амонишвили, которого недавно показывали по телевизору? Или Шаталов, Ильин?

      Маро поплыла быстрее. В стороне она увидела физика Вартана, который вынырнул из воды, бросил прощальный взгляд вокруг себя и снова погрузился в океан. Маро поспешила к нему и, дождавшись, когда он снова появится на поверхности, обратилась к физику с проникновенной речью.

      – Вартан! – сказала она. – Ты что, решил остаться здесь? Жена твоя ждет тебя с подарками, детям ты обещал привезти какую-то электронную игру из Америки… Забыл?

      Вартан задумался, кивнул и, решительно выбросив руки в стороны, поплыл каким-то доселе невиданным стилем…

      Маро поспешила к подруге Шохик, которая беспомощно покачивалась на воде, бросая вокруг отчаянные, умоляющие взгляды…

      – Шохик, ты не застудишь горло? – спросила, подплывая ближе, Маро. – Не забывай, тебе выступать в «Метрополитен-опера», слушать тебя будут не только армяне!

      Шохик с изумлением посмотрела на Маро, потом прокашлялась, взяла верхнюю ноту, улыбнулась и сказала: «Не беспокойся, Маро, горло у меня в порядке…», и кокетливо поворачиваясь всем телом влево и вправо, грациозно поплыла вперёд.

      Тут Маро заметила писателя-историка Рубена, этот лежал на спине и вяло перебирал руками, ногами.

      – Отдыхаешь, Рубен? – спросила Маро. – Написал три романа и думаешь, хватит? Сделал своё дело? Должна тебе сказать – главной своей книги ты ещё не написал!

      Рубен перевернулся на спину, и Маро увидела его покрасневшее лицо.

      – Ты никогда не считала меня талантливым человеком! – сказал он. – Когда пятьдесят лет назад я прочёл тебе свой первый рассказ, помнишь, что ты мне сказала?!

      – Рубен! – прервала его Маро. – Ты талантливый писатель, тебя все любят! Ты наш Рубен! Но ведь главной своей книги ты ещё не написал! Поверь! Так что не расслабляйся и возглавь наш заплыв. Ты самый уважаемый человек в группе!

      Рубен величественно развернулся и подобно полководцу, бросающемуся в битву, ринулся вперёд к американскому берегу, поплыл стилем баттерфляй, которым блестяще плавал лет пятьдесят назад…

      Через некоторое время делегация творческой интеллигенции города Еревана