Добрые предзнаменования. Нил Гейман

а потом отправлялись домой и всю неделю жили себе тихой, непритязательной жизнью и у них в головах даже не появлялось особенно неправедных мыслей.

      Что же до остальных…

      Были люди, называвшие себя сатанистами, от которых Кроули просто корчило. И дело не в том, что они делали, а в том, что они винили в этом Ад. Стоило им забрать в голову очередную тошнотворную идею, какую ни один демон не придумал бы за тысячу лет, какую-нибудь безумную и мрачную гадость, способную появиться только в полноценном человеческом мозгу, и заорать: «Дьявол заставил меня сделать это!» – как тут же симпатии присяжных были на их стороне. При этом Дьявол вряд ли кого-нибудь когда-нибудь заставлял. Нужды не было. Вот чего некоторые никак не могли взять в толк. Ад – не трясина зла, точно так же, как и Рай, по мнению Кроули, – не водопад добра: это просто имена игроков в великой космической шахматной партии. А вот настоящее, неподдельное, неповторимое добро – равно как и кровавое, кошмарное, катастрофическое зло – можно найти только в глубинах человеческого сознания.

      – А-а, – протянул Азирафель. – Сатанисты.

      – Ну и что же они могли напутать? – сказал Кроули. – То есть берем двух младенцев. Не так уж трудно их… – Он вдруг замолчал. Из туманных глубин его памяти выплыл образ монашки, которая тогда, в больнице, произвела на него впечатление на редкость безмозглой особы даже для сатанистки. И там был еще кто-то. Кроули смутно вспомнил мужчину с трубкой и в куртке покроя, вышедшего из моды в 1938 году. По всему его виду было понятно, что он готовится стать отцом.

      Значит, должен был быть и третий ребенок.

      Кроули сказал об этом Азирафелю.

      – Почти не за что уцепиться, – заметил ангел.

      – Мы знаем, что ребенок должен быть жив, – сказал Кроули, – так что…

      – Откуда мы это знаем?

      – Ты думаешь, если бы он вернулся Туда, Вниз, я бы все еще сидел здесь?

      – И верно.

      – Значит, нам всего-то нужно его найти, – заявил Кроули. – Для начала просмотрим больничные записи.

      Мотор «Бентли», кашлянув, завелся, и машина рванулась вперед, втиснув Азирафеля в сиденье.

      – А потом? – спросил Азирафель.

      – А потом мы найдем ребенка.

      – А потом что? – Машина резко свернула за угол, и ангел крепко зажмурился.

      – Не знаю.

      – Следи за дорогой!

      – Думаю – уйди с дороги, урод! – ваши вряд ли согласятся – вместе с самокатом! – предоставить мне убежище?

      – Я как раз собирался спросить тебя о том же – Осторожно, пешеход!

      – Вышел на дорогу – знаешь, чем рискуешь! – заявил Кроули, и «Бентли» протиснулся между припаркованной на обочине машиной и притормозившим такси так, что между ними не влезла бы и самая тонкая из кредитных карточек.

      – Следи за дорогой! За дорогой следи! А где эта больница?

      – Где-то к югу от Оксфорда!

      Азирафель уцепился за ручку на двери.

      – Сто пятьдесят километров! Так нельзя ездить в центре Лондона!

      Кроули,