Мольберт в саду Джоконды. Антон Леонтьев

соседской. Странная сцена, разыгравшаяся ночью, казалась теперь сюрреалистичной.

      – Вампир спит в своем обитом бархатом гробу! – произнес Степан, впрочем, весьма громко и с подвыванием, косясь на соседскую дверь.

      – Прекрати! – произнесла Лиза, устремившись по лестнице вниз. Степан, нагнав ее, сказал виноватым тоном:

      – Ну, извини, пошутил. Ты вчера это восприняла так близко к сердцу, Лизок…

      Она восприняла?

      Она?

      Не зная, как на это реагировать, девушка только убыстрила темп.

      – Обиделась? – спросил Степа, когда они оказались в холле, и Лиза, следуя данному самой себе обещанию не портить поездку в Париж, с легкой улыбкой ответила:

      – Нет, просто сосед, ну, или, быть может, соседка понимает по-русски. Не думаю, что ему или ей будет приятно слышать, как ты называешь его или ее вампиром…

      Консьержа в доме не было, зато через парадную дверь входил пожилой господин в красном шарфе и черном берете, как две капли воды похожий на того, что сидел вчера в кафе напротив.

      Собрав все свои знания французского, Лиза поприветствовала его и, пожелав доброго утра (хотя уже был скорее день), поинтересовалась, не знает ли он эксцентричного соседа или соседку с четвертого этажа.

      – Кажется, мы потревожили вчера его покой…

      Месье Рене-Антуан, тотчас разрешивший «юной прелестнице» и ее «обворожительному спутнику» называть себя просто Антуаном, рассыпавшись в комплиментах, возжелал узнать, откуда Лиза и Степа прибыли в Париж, а потом стал давать советы, которые молодым людям не требовались.

      При этом он съедал Лизу глазами, что, как отметила девушка, крайне не понравилось Степе, и еще интенсивнее самого Степу, что не нравилось тому гораздо больше.

      – Мы не смеем отнимать у вас время… Так вы не знаете, кто проживает на четвертом?

      – Ах, это месье Клод. Он тут всю жизнь живет. Я хоть тут всего пару лет обитаю, но в курсе. Ужасно богат, просто ужасно! Он уже давно того. Из квартиры никогда не выходит, редко кого к себе пускает. Выглядит, по словам тех, кто его видел, весьма специфически, прямо как привидение. Но безобидный. Ах, и советую вам также посетить частный музей эротической фотографии. Его владелец – мой хороший друг, я с удовольствием составлю вам компанию…

      Когда молодые люди ретировались, Степа, отдуваясь, произнес:

      – Не понял, о чем он там щебетал, но что-то про фотографии и про эротику тоже. Так бы и вмазал ему!

      Взяв Степу за руку, девушка решительно произнесла:

      – Нет, не надо. Он не вампир, а еще хуже – старый похотливый сатир. И не уверена, что такой уж безобидный, в отличие от месье Клода. Думаю даже, что совсем нет.

      – Будет к тебе клеиться, Лизок, или тем более ко мне, я ему его дамскую беретку на нос натяну! И сверху еще шарфиком идиотским кокетливо завяжу!

      Чувствуя определенную гордость за Степу, своего Степу, Лиза всей грудью вдохнула свежий осенний воздух, и молодые люди отправились на многочасовой променад по французской столице.

* * *

      В Лувре их ждало разочарование – после того, как они наконец-то спустились на эскалаторе