Летописец. Книга 1. Игра на эшафоте. Юлия Ефимова

крови Свенейва, брошенная в огонь. Впервые их изготовили при Ярвисе: он не хотел рисковать жизнью по прихоти Летописи. Он боялся повторить судьбу Свенейва и расстаться с магической вещью не желал, хотя Вирм предлагал провести обряд, оборвать связь Летописи с потомством Свенейва и унести её из Сканналии. Ярвис отказался – Вирм пропал. Позже к Ярвису явился старик с белыми глазами и волосами, от которых пахло зимой. Он назвался Армагом – предания гласят, то был сам Девин.

      – Тот, что изобрёл Летопись? – вмешался Рик. – Сколько ж ему лет было?

      – Великие волшебники бессмертны. Ежели тело почило, дух воскресает в новом теле. Да и кто, помимо него, мог бы сделать то, что он сделал?

      – А что?

      – Вы, молодой господин, слишком торопливы, – устало заметил Захар Рику. – Ярвис с Армагом начали переговоры. Долго ли, коротко ли, сошлись на том, что Летопись останется в Сканналии, но храниться будет подле Черты, а не в столичных хоромах Ярвиса. Черта по-прежнему под запретом. Взамен Армаг согласился поколдовать над Летописью. Ярвис боялся писать её сам, тем паче он понимал, что повелевать ею не сможет. Придумал он вот что…

      Захар снова замолчал, Рик засопел от нетерпения. Самайя чувствовала, что и Дим напрягся. Неожиданными для неё стали собственные ощущения: она почти видела этот пергамент перед глазами, она почти знала, что сделал Ярвис, она почти чувствовала магию, исходившую от Армага. Рассказ Захара словно пробудил её от спячки. Что она видит сейчас – сон или явь? Мутные тени или обрывки сна, воспоминания или знания из её неведомого прошлого будоражат воображение? Она не знала. Захар продолжал:

      – Ярвис был человек умный, образованный, зело законы любил – от него нам достался первый записанный свод законов Сканналии. Там даже сказано, что Истинной Летописи даётся право молвить последнее слово при суде над кем-то. Правда, этим давным-давно никто не пользуется.

      Так вот, Ярвис поразмыслил и придумал, что нужен летописец, который будет служить только королю, хранить его тайны, записывать всё, что расскажет Летопись. К пергаменту добавилась обложка с застёжкой, Армаг изобрёл чернила Кровь Огня, Ярвис продумал магическую клятву для летописца. Претендент писал на волшебном листке слова клятвы, Летопись отвечала, принимает она этого человека иль считает лжецом и отвергает. Ежели Летопись принимала клятву, то давшему её пути назад не было: нарушив её, летописец умирал. Таково было условие Ярвиса – Армаг его выполнил. Дюжине летописцев это стоило жизни.

      – Но зачем они нарушили клятву? – с негодованием спросил Рик.

      Захар тяжёлым взглядом обвёл присутствующих, остановившись на Рике.

      – Не всякую клятву можно исполнить. Много монахов избирают свою стезю – немногие из них проходят этот путь до конца, ибо он тернист и суров.

      – Да уж, один целибат чего стоит, – передёрнул плечами Фил. – Никогда не понимал кретинов, отказывающих себе в радостях жизни.

      – Летописец – тот же монах, но он не может забыть о клятвах, не может