Летописец. Книга 1. Игра на эшафоте. Юлия Ефимова

него самого.

      Годы шли, Свенейв завоёвывал всё больше земель. Он ведал, где какой вождь живёт, куда идёт в поход, кто его враги, чем он болен, где хранит золото…

      – Даже о чём он треплется ночью во сне? – передразнил Фил.

      – Нет, – серьёзно возразил Захар. – Летопись отображала поступки с письменами, а вот слова и думы не могла.

      – Почему? – спросила Самайя.

      – Они слишком быстры. Их нельзя уловить и удержать. Летопись показывает лишь то, что происходит ровно в этот миг, – Захар зевнул.

      – Ну и как? Свенейв победил всех? – жадно спросил Рик, испугавшись, что Захар ляжет спать.

      – Вестимо. Он овладел многими волшебными вещицами. Их невозможно было спрятать. Стоило Свенейву спросить у Летописи, где находится, к примеру, меч-кладенец, он получал подробнейший ответ. Оставалось собрать отряд головорезов – и в путь. Свенейв покорял племя за племенем, он знал столько тайн, что его считали чародеем и прозвали Победителем. Свенейв назвал себя князем, выстроил роскошный деревянный терем с оградой. Черту Свенейв охранял ретиво: за попытку пересечь её ради охоты, к примеру, людей ловили и казнили. Лес в тех местах заполонили охотники за головами: Свенейв платил им щедро. Все деревни по ту сторону Черты сожгли, их жителей либо перебили, либо они бежали на юг. Иштирия обезлюдела, стала покрываться снегом даже летом, люди начали чураться тех мест. Они верили, что Селеврун обосновался именно там.

      – Баили, коль задул северный ветер, то Селеврун гневается, что уговор нарушен, – припомнил Боб, – а ветер тот нёс неурожаи да холод, вот Свенейв слово и держал.

      – Не то чтобы Свенейв был плохим правителем, – продолжал Захар. – Он не казнил зазря, судил верно благодаря Летописи, простые люди его почитали богом и любили, ибо он не отнимал последнее. Он много торговал, при нём возводили новые святилища. Его земли простирались далёко, даже Летопись не могла описать, что творится на окраинах. Он так свыкся с победами, что забылся и как-то раз попросил её поведать обо всех доходах подданных, чтоб назначить им подати по справедливости. Летопись стала всё перечислять, Свенейв уснул от скуки, да и не проснулся боле. Летопись выпила всю его кровь.

      В темноте слова Захара звучали зловеще, даже Фил прикусил язык. Дим словно застыл с закрытыми глазами – он так сидел с самого начала рассказа: то ли слушал, то ли спал. Самайя прислушивалась к звукам леса – они были обычные, живые: уханье филина, волчий вой, журчание воды в ручье, шелест листвы, потрескивание горящего дерева, завывание ветра где-то в вышине. Самайя хотела услышать продолжение, потому что по мере рассказа в памяти зашевелились смутные образы.

      – Об этом я не слышал, – озадаченно сообщил Рик. – Помню, что Свенейв получил Летопись, использовал её, чтобы покорить других вождей, про его смерть в той сказке точно ни слова не было.

      – Это понятно, – кивнул Сильвестр. – Сказания и легенды живут своей жизнью; от того, в чьих устах они звучат, зависит многое. Прочти-ка пяток хроник