Наследница Каменной пустоши. Делия Росси

покое мои отношения. Ты мне лучше объясни, почему тебя с квартиры выгнали?

      – Хозяйка от мужа ушла, вернулась в свою комнату. Ну и вытурила меня на улицу.

      – Но ты ведь оплатил жилье? Она не имела права тебя выгонять.

      – Не могу же я спорить с расстроенной женщиной? – вздохнул злосчастье.

      – Ладно. Давай свой паспорт.

      – Что?

      – Паспорт. Я предпочитаю знать, кому сдаю комнату.

      – А, да, сейчас.

      Этьен неловко спустил с плеча сумку, расстегнул ее и вытащил документы.

      – Вот.

      Мне в руки легла тонкая красная книжечка. Я открыла ее и уставилась на фотографию. Этьен выглядел на ней еще более худым и осунувшимся, чем в реальности.

      – Так, и что у нас тут? Волошин Тимофей Львович, 1988 года рождения. Прописан в поселке Первомайском. Холост, детей нет.

      Я удивленно подняла глаза на постояльца номер два.

      – Никогда бы не сказала, что тебе тридцать лет.

      – Все говорят, что я молодо выгляжу, – застенчиво улыбнулся Этьен.

      – Ладно. Устраивайся. Постельное белье свежее, полотенца – тоже, стиральная машина в кладовке, – я с сомнением взглянула на злосчастье и спросила: – Ты ужинал?

      – Нет, – скромно потупился тот и торопливо добавил: – Но я не голоден. Мне бы только Ричарда покормить, – Этьен поднял на меня взгляд и неуверенно спросил: – Можно я на кухне его миски поставлю? Вы не волнуйтесь, корм у меня есть. А воду Рич обычную пьет, из-под крана.

      – Приходите оба. И ты, и Ричард.

      Чего уж теперь? Все равно романтический настрой пропал безвозвратно.

      – И не выкай мне, мы ведь теперь родственники.

      – Хорошо, – послушно кивнул злосчастье.

      Спустя десять минут мы все сидели за столом: я, недовольный вторжением родственника Лекс и заметно повеселевший Этьен. Злосчастье переоделся в чистую рубашку и теперь сиял, как медный грош. Я представила мужчин друг другу. Те настороженно переглянулись, но мудро решили не затевать военных действий и молча заняли свои места. Лекс уже привычно развалился в кресле, Этьен потоптался немного и выбрал стул подальше от Стахова, а Ричард, ткнувшись в свою миску и неодобрительно посмотрев на кошачьи консервы, подошел к моему стулу, сел и уставился мне в глаза укоризненным взглядом.

      – Что? – опешила я.

      – Ма-а-у, – жалобно протянул кот.

      – Рич, веди себя прилично, – шикнул на него Этьен. – Ешь свой корм и не приставай к людям.

      – Наглость – второе счастье, – философски заметил Лекс, разглядывая вино на свет.

      – Ты голодный? – спросила я кошарика.

      – Ма-а! – истерично подтвердил Ричард.

      – А почему свою еду не ешь?

      – Мя-а! – возмутился кот.

      – Невкусно? – удивилась я. – Не может быть! На банке написано, что это филе индейки.

      – Врут, – флегматично произнес Стахов.

      – Что?

      – Нет там никакой индейки. Соя, жилы, ароматизаторы, красители, соль и сахар.

      – Но Ричард всегда с таким аппетитом ел этот корм, – растерянно сказал Этьен. – Я думал, ему нравится.

      – Еще