Убить Батыя!. Наталья Павлищева

в углях. Вятич, видно, решил искупаться, верно, в такой воде грех не поплавать вдоволь. Сети уже вытащили, рыбу не распугаешь…

      Я сидела на берегу и запасалась на всю оставшуюся жизнь воздухом, он был такой классный! Напоенный одновременно травами, лесом и озером… Кажется, даже густой, хоть ножом режь и в котомку про запас складывай.

      Прикидываясь, что ничего не вижу, я тихонько косила глазом на сотника. Мощный торс, сильные руки… качкам до него далеко. И красивый… Вот какой у меня наставник.

      Вятича не обманешь, бросив рубаху рядом со мной на куст, он усмехнулся:

      – Не подглядывать!

      – Очень нужно!

      Я вообще прикрыла глаза и только слушала, как он разбежался и сиганул подальше в озеро. Озерцо хорошее, оно проточное, вода чистая, дно песчаное. Я с завистью слушала, как плещется сотник, самой нельзя, даже если влезть в воду в штанах и рубахе, то мокрая ткань облепит так, что никакой обнаженки не нужно. А другого озера здесь нет.

      И вдруг совсем рядом раздался крик Тереши:

      – Водяной!

      – Где?! – вскинулась я.

      – Сотника крутит! – парень с мечом в руках ринулся в воду к купавшемуся Вятичу.

      И тут я поняла – Вятич крутится в воде и орет, потому что его схватил Водяной!

      С воплем «Держись!» мы вдвоем махали саженками к сотнику. Я опередила, все же у парня в руках меч и он греб одной рукой.

      Вятич изумленно застыл с открытым ртом:

      – Вы чего?

      Мы тоже обалдели, Тереша растерянно протянул:

      – Я думал, тебя Водяной крутит… Орешь и плещешься… Тьфу ты!

      Обиженный Тереша повернул к берегу. И только тут я сообразила, что орал Вятич от восторга, а я в воде, и выходить придется на виду у всех совершенно мокрой.

      – А ты чего подумала, тоже про Водяного?

      – Конечно.

      Я отчаянно пыталась придумать, как выбираться из воды в мокром виде.

      – И как ты с ним справляться собиралась, кулаками?

      – Ничего смешного, вопишь тут…

      Я поплыла к берегу, не сидеть же с Вятичем в воде. Он опередил, зычный крик заставил оглянуться всех ратников на берегу:

      – А ну отвернулись!

      Парни, подчинившись команде, дружно сделали вид, что у них дела где угодно, только не там, где я буду выходить из воды. Я не сомневалась, что будут подглядывать, но не таращиться откровенно, и то хорошо.

      На берегу Вятич закутал меня попоной и потащил подальше, подхватив с куста свою сухую рубаху. Там, загороженная попоной, я выбралась из своей мокрой одежды и натянула предложенную сотником. Ноги, конечно, оставались голыми, но хоть ягодицы прикрыты.

      Вятич критически оглядел меня в таком наряде и вдруг протянул попону:

      – Оберни вокруг.

      Он был прав, рубаха до колен не доходила и сесть или наклониться в такой будет просто неприлично.

      – Воительница… На Водяного с кулаками. Но за то, что пыталась спасти, – спасибо.

      – Не за что, – буркнула я, пробираясь