Сто сорок писем Василия Белова. Анатолий Грешневиков

предисловия – Нелепина Рональда Аполлоновича – 465-22-92 (его адрес: Санкт-Петербург, г. Пушкин, у л. Конюшенная, д. 13, кв. 15. П. индекс 196600).

      Что касается предложения Волкова, то я пока воздержусь, так как не хочу путаницы в жанрах. Одно дело – рассказы, другое дело – воспоминания. Давай пока тормознем, сделать бы дело с Павловым и Петровской академией!

      Что касается твоей книги, то, грешен, руки еще не дошли. Прилагаю письмо Алексея Рыжова о тебе.

      Обнимаю. Пока!

      Приеду дней через десяток.

      Белов. 5 мая 2001 г.

      Моя попытка уклониться от разговора с бывшим министром финансов СССР, премьер-министром СССР Валентином Павловым натолкнулась на протест Белова. Ему не удалось «пробить» автоответчик этого сановного чиновника, проведшего несправедливую денежную реформу, и писатель решил связаться с ним через меня. Но автоответчик одинаково отталкивал и тех, кто звонил из Вологды, и тех, кто звонил из Москвы. Дважды я попытался связаться с Павловым, но, потерпев неудачу, звонить перестал. Вскоре стало известно от Белова, что ему через пару недель удалось отыскать экс-министра, но помощи от него он не получил.

      Бесполезным оказался и выход на сотрудников Петровской академии… Там тоже пожалели денег на книгу Белова. Зато неожиданной новостью прозвучало признание профессора Санкт-Петербургского государственного университета Рональда Нелепина. Однажды, будучи в гостях в деревне у кинооператора Анатолия Заболоцкого, я узнал от него, как главный чиновник в Союзе писателей России Валерий Ганичев дал указание рассыпать в типографии набор трилогии Белова. Набрано было уже 90 страниц. Вместо Белова в питерской типографии отпечатали самого Ганичева. Заболоцкий, узнав о такой провокации, поехал в Санкт-Петербург, встретился с Нелепиным и попытался поднять тревогу… Однако Белов запретил ему хлопотать за его книгу, и тем более ругаться с Ганичевым. И вот сам Нелепин подтвердил мне в разговоре по телефону, что сказанное Заболоцким соответствует действительности. Тогда я спросил Белова: «Неужели вы простили Ганичева?». Он ответил: «Достаточно того, что он знает про то, что мне известна эта история. Живу без особого уважения к нему, и про это ему тоже известно».

      До того, как решиться на издание публицистической книги Белова у себя на родине, в издательстве Сергея Хомутова «Рыбинское подворье», я переговорил в Москве с редактором и директором издательства «Русский мир» Вячеславом Волковым. Будучи искренним поклонником творчества Василия Ивановича, он предложил свой проект издания, но тот отказался от него. Не понравилось размещение под одной обложкой и художественных рассказов, и публицистических статей. Белов видел в этом некую путаницу жанров. Наверное, он был прав. Это была не просто прихоть большого писателя, а его профессиональный подход как к оформлению книги, так и к содержанию. На подобную путаницу жанров он указывал и мне, когда знакомился с той или иной моей книгой.

      К предложению редактора Вячеслава Волкова я относился иначе, чем Белов. Все-таки издательство Волкова