Ваш муж мертв. Джейн Корри

что да, – бросаю я.

      – Мы должны это знать?

      Разумеется, должны. В моих медицинских документах, несомненно, имелись сведения о моей прошлой жизни. Все взаимосвязано. Но почему они до сих пор не задавали мне самых трудных вопросов?

      – Все ваши факты ничего не доказывают, – говорю я.

      Детектив-инспектор Вайн окидывает взглядом комнату.

      – Это мы решим, когда закончим с нашим осмотром. Как там ваш запах жженой резины, кстати?

      Я почти забыла об этом.

      – Все прошло, – неубедительно отвечаю я.

      – Вот и прекрасно.

      Инспектор разворачивается и направляется в мой кабинет. Я покорно следую за ним, понимая, что мне не удалось вызвать в нем сочувствия своей болезнью.

      Они начинают осмотр с моего письменного стола – одной из тех немногих вещей, что принадлежат лично мне, а не хозяйке квартиры. После Дэвида я стала избегать какой-либо материальной собственности. Кроме того, когда ты постоянно переезжаешь, то намного проще, если у тебя ничего нет. Я купила письменный стол на прошлой неделе в местном антикварном магазине, в ложной надежде, что в этом месте мне удастся задержаться подольше.

      Я слышу, как женщина-полицейский орудует в моей спальне. Гремит выдвижными ящиками. Открывает и закрывает дверцы шкафа.

      Я снова звоню Лили Макдоналд. Однако на телефоне адвоката вновь срабатывает автоответчик. Я оставляю еще одно сообщение.

      За окном небо становится розовым. Уже почти вечер. Мне безумно хочется выбраться из дома. Идти по берегу моря. Слышать мягкое шуршание волн о гальку. Вдыхать соленый воздух. Забыть обо всем, что происходит в моей жизни. Делать вид, будто я такая же, как все другие люди, проходящие мимо.

      Инспектор берет мою папку с надписью «Счета». Мое сердце подпрыгивает и застревает где-то в горле. Он просматривает квитанции. В любой момент – говорю я себе – он может это увидеть. В любой момент.

      С одной стороны, я хочу, чтобы он это сделал.

      Но с другой – нет, потому что, черт возьми, какая-то часть меня все еще любит Дэвида, несмотря ни на что. Как будто что-то в моей голове не подчиняется логике.

      Инспектор кладет папку обратно. Либо он не заметил документ, спрятанный среди других бумаг, либо не осознал его важность.

      – Я могу осмотреть вашу кухню? – спрашивает он.

      – Там ничего не изменилось за последние десять минут.

      Инспектор игнорирует мой сарказм и разводит руками, словно извиняясь. Однако я знаю, что он вовсе не извиняется.

      Я пожимаю плечами:

      – Да ради бога. И я тоже пойду с вами. Мне как раз нужно принять мое лекарство.

      – В самом деле?

      – Да.

      Я следую за полицейским на кухню и достаю баночку, которую, по совету врача, храню на верхней полке, поскольку это препарат, продающийся лишь по специальному рецепту.

      Инспектор пристально за мной наблюдает.

      – А вы никогда не забываете принять свое лекарство? – спрашивает он.

      – Нет. – Я предпочитаю умолчать о том, что временами я сознательно отказываюсь от таблеток по уже