Барселона. Проклятая земля. Хуан Франсиско Феррандис

Элизия ясно понимала, что происходит с Изембардом – и от этого знания щеки ее заливались краской. Изембард был совсем не такой, как Гали и другие развязные парни, заходившие в таверну Отерио. Молодой человек говорил мало, ответы его звучали учтиво. Как видно, большим опытом в общении с женщинами он не обладал; так или иначе, это был самый красивый мужчина, какого она только встречала в жизни. Черты его лица были такие же изящные, как и у сестры, однако под старой рясой угадывалось мускулистое тело, закаленное тяжелым трудом. Он ей нравился. С Гали Элизия узнала, что такое слияние плоти. Муж овладевал ею, тяжело пыхтя, без разговоров, не слишком балуя ласками. Элизия спрашивала себя, все ли мужчины таковы или с другими может быть и как-то иначе.

      Начался сильный ливень, и они, смеясь, укрылись в скальной выемке, которая обнаружилась под дубом. Внутри было тесно, и их тела соприкасались. Элизия сняла намокший платок, чтобы отжать. Потом она принялась расчесывать свои черные волосы, сознавая, как пристально наблюдает за ней этот юноша. Да, она понимала, что бесчестит своего супруга, но все равно не отодвигалась от Изембарда. Притяжение было сильнее, и Элизия почувствовала, что между ними сейчас зарождается нечто новое – властное и глубокое.

      Запретное вожделение пробудилось и в Изембарде, вдыхавшем запах влажных волос Элизии. Женское тело, которое почти что прижималось к нему, вызывало возбуждение; в голове его перестали звучать слова долгих проповедей монахов из Санта-Афры об угождении плоти и прелюбодействе. Юноша протянул руку и отважно провел по лицу Элизии. Она закрыла глаза и впервые забыла о своей жизни в Каркассоне.

      – Я принадлежу моему супругу, – опасливо прошептала она, не решаясь переступить черту.

      Изембард не осмеливался двигаться дальше, а Элизия разрывалась между чувством вины и влечением. В этот момент они услышали голоса, разносившиеся по лесу, и в смятении отпрянули друг от друга. Снаружи они разглядели горящий факел и стройный силуэт Ротель, которая уверенно двигалась в их сторону. Следом за ней шли Жоан и Сикфред, его старший сын.

      Сердце Элизии все еще колотилось в груди, но она нашла в себе силы улыбнуться и вновь накинула платок. Ее немножко успокоило, что в этой группе не было Гали.

      – Изембард, я ведь из сервов, как и ты, а Гали подарил мне свободу. – Элизия чувствовала, что сейчас может говорить начистоту. Да, между ними пробежала вспышка, и это сознавали оба, но именно Элизия отважилась произнести: – Мы грешим, даже когда об этом думаем, Изембард.

      Юноша – то ли от растерянности, то ли поддавшись безрассудному порыву – склонился и поцеловал Элизию. Это был неумелый первый поцелуй. И все равно девушка затрепетала и закрыла глаза. Когда Элизия и Изембард наконец разъединились, сердца их колотились в такт.

      – Мы с сестрой не были рождены сервами, – признался Изембард, шумно дыша.

      – Я так и знала, что у вас в запасе есть интересная история, – ответила она, стараясь снять напряжение.

      Правда – это было единственное, что он мог предложить