Неземная. Синтия Хэнд

нам помешать. Время, чтобы доказать, что я не сумасшедшая цыпочка-клоунесса с совиными глазами. И наконец-то сделать что-то правильно.

      «Пусть это будет Кристиан, – обращаюсь я к небесам. А затем, подумав, добавляю вежливо: – Пожалуйста».

      Но Кристиану достается в партнеры король Брейди.

      – Не забывай, что ты крепостной, – говорит Брейди.

      – Не забуду, сир, – смиренно отвечает Кристиан.

      – И последняя, но не менее интересная пара. Я подумал, что у сестры Клары и леди Анджелы получится отличный и динамичный дуэт, – говорит мистер Эриксон. – А теперь я дам вам несколько минут на общение в парах, чтобы вы могли определить удобное время для работы над проектом.

      Я пытаюсь выдавить улыбку, чтобы скрыть свое разочарование.

      Анджела, как и всегда, сидит в первом ряду. Я пододвигаю соседнюю парту поближе и усаживаюсь рядом.

      – Элвис, – посмотрев на мою футболку, говорит она. – Мило.

      – О. Спасибо. Мне твоя тоже нравится.

      На ее рубашке напечатана знаменитая картина французского художника Вильяма Бугро с двумя голыми ангелочками. Мальчик повернулся к девочке и целует ее в щеку.

      – Это же «Il Primo Bacio»? «Первый поцелуй»?

      – Да. Мама каждое лето тащит меня в Италию к своей родне. Я купила эту футболку там за два евро.

      – Круто.

      Я не знаю, что еще сказать. И вместо этого принимаюсь рассматривать ее футболку. На картине у мальчика-ангела крошечные белые крылья. Вряд ли бы они смогли оторвать его пухлое тело от земли. Девочка смотрит вниз, словно думает о чем-то другом, а не о поцелуе. Она выше мальчика, стройнее и выглядит более взрослой. И у нее крылья темно-серые.

      – Я подумала, что мы могли бы встретиться в понедельник в мамином театре-ресторане «Розовая подвязка». Сейчас нет репетиций, поэтому он будет полностью в нашем распоряжении, – говорит Анджела.

      – Звучит потрясающе, – с энтузиазмом отвечаю я. – Значит, в понедельник после уроков?

      – У меня репетиции в оркестре. Мы заканчиваем примерно в семь. Может, встретимся у «Подвязки» в полвосьмого?

      – Отлично, – соглашаюсь я. – Буду ждать тебя там.

      Она молча смотрит на меня. Интересно, она с друзьями, кем бы они ни были, тоже называют меня Клоунессой?

      – Ты в порядке? – спрашивает она.

      – Да, извини.

      Мое лицо так раскраснелось и напряглось, словно кожа сгорела на солнце. Я с трудом выдавливаю скупую улыбку.

      – Просто не самый удачный день.

      Ночью мне снова снится пожар. Все, как и всегда: сосны и осины, жар, приближающееся пламя, Кристиан, стоящий спиной ко мне и смотрящий на него. Воздух наполнен дымом. Я подхожу к нему.

      – Кристиан, – зову я.

      Он поворачивается ко мне и встречается со мной взглядом. А затем открывает рот, чтобы что-то сказать, и я понимаю, что это станет еще одной подсказкой, чем-то, что поможет понять смысл моего предназначения.

      – Мы знакомы? – спрашивает он.

      – Мы учимся в одной школе, – напоминаю я.

      Никакой