Воспоминания бродячего певца. Литературное наследие. Григорий Гнесин

К нашей беседе присоединилась и дама в серой вуали, вставлявшая редкие, но удивительно топорные замечания. Разговорившись втроём, мы решили, ввиду общности направления и позднего приезда, устроиться где-нибудь вместе.

      Около полуночи мы были во Флоренции. К моему удовольствию, вся наша случайная группа путешествовала по-заграничному – почти без вещей. У меня были горный мешок и гитара, у барышни жёлтая коробка, у дамы саквояж. Мы представились друг другу, и вышли из вокзала на улицу. Было темно и сыро; не было видно ни фиакра, ни носильщика. Мы уже хотели вернуться в здание вокзала, когда из-за тусклого фонаря вышел какой-то человек в соломенной шляпе и спросил – не угодно ли нам комнаты на ночь. Я ответил, что именно это нам и нужно. Он взял из рук г-жи Г. её саквояж, я взял коробку m-elle Люси, и мы побрели по пустынным улицам, вслед за нашим проводником.

      Я не знал хорошо ни плана города, ни его обычаев, но с самого начала мне не понравились ни дорога, ведущая возле самых железнодорожных рельсов по каким-то тёмным закоулкам, ни ухватки нашего гида, беспокойно озирающегося на каждом перекрёстке.

      – Чтобы нам не попасться в скверную историю, – сказал я дамам, – разрешите мне дать вам несколько советов!

      – А что такое? Разве нам что-нибудь грозит? – тревожно спросила г-жа Г.

      – Нет, мне только не нравится это блуждание чёрт знает где!

      В это время мы остановились у большого жёлтого дома. Проводник, вместо того, чтобы позвонить, издал какой-то сигнальный свист, подняв голову кверху. Через минуту я заметил, что одна из жалюзей в пятом этаже приоткрылась, – и всё. Потом гид открыл дверь, зажёг восковую свечу, и мы стали подниматься по длинной и грязной лестнице. Внутренне я уже сожалел, что допустил такую ошибку в отношении себя и дам, пойдя за первым встречным, – но, стараясь сохранить хладнокровие, я сказал дамам:

      – Мы потребуем, чтобы наши комнаты были рядом. Боюсь, что мы в скверном месте, и нам надо быть настороже.

      – Боже мой, вы меня пугаете! Я сейчас же пойду назад, – чуть не крикнула серая дама.

      – Но куда же вы пойдёте? – заметно вздрогнув, спросила девушка, – уж лучше нам быть всем вместе! Может быть, ничего страшного и нет.

      Когда мы взошли на последний этаж, дверь уже была отперта, и едва она захлопнулась за нами, как ощущение западни охватило меня.

      В первых же двух комнатах на полу лежали спящие полуодетые фигуры.

      – Что это значит? – спросил я с угрозой проводника. – Куда вы привели нас?

      – Не извольте беспокоиться! – смиренно отвечал гид, – здесь ночуют более бедные, которые не могут заплатить больше, чем несколько сольдо!

      Введя нас в маленький коридор, он открыл перед нами дверь двух соседних комнат. Одна была совсем маленькая, которую я оставил за собой и где помещались только кровать да небольшой столик; другая была в два окна с гигантской кроватью у стены, примыкающей к моей комнате, чёрным шкапом, как бы припаянным к другой стене, и разной мелкой бесполезной мебелью. Проводник вышел, пожелав нам спокойной