Сказка о глупом Галилее (сборник). Владимир Войнович

приходил.

      – Что-то я его не видела, – сказала Манька. – Всю ночь прождала, только под утро чуть-чуть задремала.

      – Ну вот видишь, – обрадовалась Матрена. – Значит, под утро он и приходил. Он ведь просто так никогда не придет, а допрежь усыпит, ибо лик его никто видеть не должен.

      – Нет, нянька, ты мне голову не дури. Кабы он приходил, так хоть след какой-никакой бы остался. А ведь нет ничего.

      – Вот чудо-юдо, скажешь тоже! Какой он может след оставлять? Думаешь, он такой человек, как и все, с руками-ногами, а это Дух. Он потому Духом и зовется, что плоти не имеет и никому невидим.

      – А если он такой бесплотный, невидимый и неслышимый, для чего мне с ним жить? И как жить?

      – А живи как живется. Ешь, пей, гуляй, занимайся рукодельем. Да у тебя делов-то оей-ей сколько! Сейчас вон рыбаки в море собрались, тебя ждут, совета просят: идтить им али не стоит?

      – А откуда мне знать?

      – Кому ж знать, как не тебе. Когда тебя спрашивают, говори, как сама думаешь, и это будет правильно, потому что мысли твои есть внушенные Духом. Ну а если в чем сомневаешься, обращай внимание на приметы. Вот, к примеру, вчера солнце с красной зарею зашло, а сегодня встало со светлой. Значит, Дух знак подает, что погода к ведру идет, а раз к ведру, значит, можно так понять, что рыбакам в море идтить самое время. Сама смотри, все соображай, и как ты решишь, так и правильно будет. Ну, ладно, ты покушай да иди, люди ждут.

      Толпа провожающих стояла на берегу. Лодки, готовые к отплытию, покачивались на мелкой волне. Вдоль лодок ходил Афанасьич, проверял снаряжение.

      Лохматый парень возился на дне одной из лодок, конопатил дыру.

      – Течет, что ли? – спросил старик.

      – Маленько течет, – смущенно улыбнулся парень.

      – Загодя надо конопатить, – проворчал на ходу старик. – Да и просмолить не мешало б.

      Возле одной лодки были Гринька с отцом. Отец грузил сети, Гринька сидел на носу лодки и крутил веревку, один конец которой был утоплен в воде.

      – Ну как, Мокеич, готово? – осведомился, подходя, Афанасьич.

      – Да вот сети погрузим, будет готово, – степенно ответил Мокеич.

      – С похмелья голова не болит? – вполголоса спросил Афанасьич, кивая в сторону Гриньки.

      – Да какая у него голова! – махнул рукой Мокеич. – Ты уж не серчай, Афанасьич, он это по дурости вчерась вылез.

      – Да об чем говорить, – великодушно простил Афанасьич. – По пьяному делу с кем греха не бывает! Верно я говорю, Григорий? – крикнул он Гриньке.

      Гринька, продолжая свое занятие, ничего не ответил, словно не слышал.

      – Ты что это делаешь? – приблизился к нему Афанасьич.

      – Чертей гоняю, – доверительно сообщил Гринька.

      – Зачем? – удивился Афанасьич.

      – Да все подбивают сходить к одной бабе. Сходи, говорят, да сходи.

      – К какой бабе? – насторожился Афанасьич.

      – К Анчутке, – сказал Гринька, продолжая крутить веревку.

      – А, – старик вежливо захихикал.

      Гринька перестал крутить веревку и уставился