Обман. Джонатан Келлерман

ты его сразу раскалываешь, Чарли поступает в свой Йель и в должный срок становится президентом Соединенных Штатов.

      – Твоими устами да мед бы пить. – Майло закрыл дверь машины.

      Сэл Фиделла пожал руку Стёрджису, потом – мне и провел нас в дом.

      – Привет. Гнусная вышла история.

      Темно-синие глаза, короткие толстые пальцы. При ходьбе заметно отклоняется назад, вот-вот упадет. Зато мягкий, вкрадчивый бас; с таким голосом идут работать в рекламные передачи на радио – и не захочешь, а что-нибудь купишь.

      Мы оказались в классической холостяцкой гостиной. Черный кожаный диван, оборудованный подголовниками и подставками для стаканов; вместо столика перед диваном – кушетка, тоже черная кожа, на ней куча пепельниц, сигаретных пачек, сигарная коробка и множество дистанционных пультов. Бар с явным предпочтением к текиле и рому. Камин, используемый в качестве стойки для разнообразного аудио-видео. Над камином – огромный плоский телевизор, кабельный спортивный канал, звук выключен. Баскетбольный матч, записанный еще в те времена, когда баскетболисты не стеснялись носить короткие шорты.

      В соседней комнате мебели не было вообще, за следующей дверью виднелась кухня, тоже без излишнего оборудования. Простыня на окне при ближайшем рассмотрении все-таки оказалась старой бежевой шторой, которая наполовину оторвалась от карниза, и ее кое-как прицепили обратно с помощью бельевых прищепок и липкой ленты. Запах стоял такой, как в кабаке перед самым закрытием.

      – Вам пива, ребята? – предложил Фиделла. – Или, может, чего покрепче?

      – Спасибо, не надо, – ответил Майло.

      – Ничего, если я себе плесну?

      – Это – на здоровье.

      Фиделла проковылял к бару, налил себе двойную дозу дорогой текилы, уцепил ломтик лайма с блюдца с нарезанными фруктами и выжал в стакан. Когда он снова уселся напротив, половины налитого в стакане уже не было.

      – Не могу поверить, что Элиза… Бред какой-то.

      – Найти тело – такое не всякий выдержит, – мягко сказал Майло.

      – Боже, сначала это вообще было как в кино. – Фиделла затянулся сигарой и сделал еще глоток. – В смысле – я увидел ее и сразу почувствовал, что, эх… Ну, сразу понял, что она – мертвая. Только сам себе не поверил и давай себя уговаривать – мол, все в порядке, все обойдется. А уже потом на меня навалилось… – Он рубанул воздух массивной рукой. – Понял, что – все.

      Он принялся ковырять пальцем в глазу, вытащил что-то микроскопическое, внимательно изучил и щелчком отбросил в сторону.

      – Похоже, это у нее была не просто паранойя.

      – Паранойя насчет чего?

      – Ублюдков из Академии – школы, где она работала. Говорила мне, что они хотят с ней разделаться.

      – Что за ублюдки? – Майло принял охотничью стойку.

      Фиделла уныло покачал головой.

      – То-то и оно, что она мне не сказала. Я начал было допытываться, но она сразу сменила тему.

      – Только сказала, что с ней хотят разделаться?

      – Ну