Заговор мерлина. Диана Уинн Джонс

уже шагал по лугу с нашими сумками в руках, направляясь к узкому парадному входу, тоже увенчанному аркой. Мы заторопились следом. Войдя в дверь, мы очутились в высоком и темном холле. Водитель к тому времени уже куда-то делся. Но не успели мы оглядеться и решить, что же делать дальше, как в конце холла гулко хлопнула дверь и к нам вышел отец моей матери.

      Он был высокий, жесткий и холодный, как могильный памятник. Из-за черного одеяния – ну разумеется, он же священник – его белое лицо казалось мертвенно-бледным, но волосы у него были черные как смоль, без малейшей седины. Я обратила внимание на его волосы, потому что он положил ледяные руки мне на плечи и развернул лицом к свету, падавшему из открытой входной двери. Глаза у него были глубокие и черные, окруженные темными кругами, но я увидела, что это очень красивый человек.

      – Так вот ты какая, юная Арианрод! – сказал он гулко и торжественно. – Наконец-то!

      Его голос эхом раскатился по холлу. У меня мурашки поползли по спине. Мне стало очень жалко маму.

      – Ты очень похожа на мою Энни, – сказал он. – Она тебя охотно отпустила?

      – Да, – ответила я, стараясь не стучать зубами. – Я сказала, что поеду при условии, что мой друг Гр… э-э… Эмброуз Темпл тоже поедет. Надеюсь, у вас найдется для него комната?

      Тут он посмотрел на Грундо. Конопатый Грундо ответил ему серьезным взглядом и вежливо сказал:

      – Здравствуйте, как поживаете?

      – Я вижу, ему было бы без тебя одиноко, – сказал мой дед.

      «Да пусть себе думает что хочет, – прикинула я, – лишь бы он разрешил Грундо остаться». И я испытала большое облегчение, когда он сказал:

      – Идемте со мной, вы оба, я покажу вам ваши комнаты.

      Мы поднялись следом за ним по крутой темной лестнице. Его долгополое одеяние развевалось над деревянными ступеньками. Потом мы очутились в длинных коридорах, отделанных деревом. У меня возникло странное ощущение, что мы уходим прямо вглубь холма, что за домом. Однако окна двух комнат, которые он нам показал, смотрели на зеленые вершины, и обе комнаты были явно приготовлены для гостей: постели застланы и в больших тазах на умывальниках была налита горячая вода. Как будто дед заранее знал, что я привезу с собой Грундо. Моя сумка стояла в одной комнате, сумка Грундо – в соседней.

      – Ланч будет вот-вот готов, – сказал дед, – а вам, несомненно, захочется умыться и переодеться с дороги. Но если захотите принять ванну…

      Он открыл еще одну дверь и показал нам огромную ванную с ванной на когтистых звериных лапах, стоящей посреди голого дощатого пола.

      – Надеюсь, вы предупредите заранее, – сказал он. – Ольвен надо будет натаскать воды из котла.

      И снова ушел вниз.

      – А водопровода нету, – сказал Грундо. – Ничем не лучше купальной палатки.

      Мы быстро умылись и собрались. Встретившись в коридоре, мы обнаружили, что оба, не сговариваясь, натянули самую теплую одежду, какая была у нас с собой. Мы бы посмеялись над этим, но этот дом