Большое богатство. Полли Хорват

продолжала кричать Мелани. – Дядя Генри придумывает правила прямо на ходу, а затем придумывает ещё целые институты, чтобы замести следы!

      – Я вовсе не придумываю! Ничего и никогда! – воскликнул дядя Генри и с возмущением встал и подошёл вплотную к Мелани.

      – Отбери её книги, мальчик, – велел Руперту дядя Моффат. – Пусть это будет ей уроком.

      – Думаю, я просто оставлю себе эту штуку, – шепнул Руперт, сжимая казу.

      – Ты ведь даже не знаешь, что это! – покатился от хохота другой Тургид.

      – Он играет, не считаясь с духом игры! – сказал Роллин.

      – Верно, – подхватил Уильям. – Он зануда.

      – Заткнитесь, – бросила им Мелани. – Конечно, ему нужен казу. А кому не нужен?

      – Моя очередь, – напомнил Тургид и закрыл вопрос, развернув свой небольшой приз.

      Это был новый фермерский альманах на 1996 год. Тургид поменял его на отцовские шоколадные конфеты. Вообще-то он хотел бы забрать книги про Нэнси Дрю, но побоялся Мелани.

      – Слава богу, – выдохнул мистер Риверс, листая альманах на будущий год. – Вот, по крайней мере, полезная вещь. – И он начал читать прогноз погоды на январь.

      – Может, тебе больше хочется апельсин, Тургид, дорогой? – проворковала миссис Риверс.

      – Сама знаешь, что нет, – отказался Тургид.

      – Не представляю, зачем мы держим в доме апельсины, – мрачно сказала миссис Риверс. – Их никто не любит.

      – Я их люблю, но коробка шоколадных конфет мне больше по вкусу, – отозвался Тургид.

      – А ведь я родила тебя, – провозгласила миссис Риверс.

      – Только не начинай снова, – взмолился Тургид.

      Миссис Риверс любила припоминать это всякий раз, как ей не удавалось добиться своего.

      – Тринадцать мучительных часов, – пробурчала миссис Риверс себе под нос. Никто не обращал на неё внимания.

      – А вы знаете, что апельсины и бананы некогда были экзотикой и считались предметом роскоши? – заметила из-за портьеры библиотекарша. На протяжении всего обеда она складывала угощение на небольшие тарелочки и снова возвращалась на своё место за портьерой, и то ковыряла пищу, то читала, то подслушивала. – Было время, когда дети прыгали бы от восторга, достанься им такой продукт питания.

      – Благодарю, что поделились с нами, – заметил дядя Моффат, едва приметно закатывая глаза.

      – И добро пожаловать в двадцатый век с современными холодильными установками, – кивнул мистер Риверс. – Нельзя ли просто продолжить эту игру, прошу вас?

      И игра продолжилась, пока Уильям не обнаружил в свёртке дохлую мышь и не выменял на неё у Мелани серию книг про Нэнси Дрю, вызвав поток горьких слёз и вопль:

      – Как же я ненавижу эту семью!

      – Ха-ха, Мелани получила приз-подлянку, – распевал Уильям.

      – Биллингстон отвечает за подарки, и каждый год он превосходит самого себя в выборе ужасного приза-подлянки! – торжествовал дядя Генри. – В прошлом году это был кусок заплесневевшего сыра. Что ж, Мелани, дорогая, похоже, ты останешься с дохлой мышью. До чего быстро могут перемениться