Черная вдова. Анатолий Безуглов

на Пасху христосуются, – буркнул ее муж.

      Но его замечание потонуло в звуках музыки начавшегося новогоднего представления по телевизору.

      А профессор уже наклонился к хозяйке, чтобы запечатлеть на ее щеке поцелуй. Потом к ней подошел Гриднев, тоже с поцелуем.

      Концерт начался с вальса.

      – Потанцуем? – вдруг предложил Лене Скворцов-Шанявский.

      – С удовольствием! – охотно согласилась она. – Обожаю вальс!

      Профессор закружил ее в танце. Федор немедленно пригласил Орысю, которая сначала отнекивалась, но потом сдалась, так как инженер был очень настойчив.

      Скворцов-Шанявский вел партнершу легко, изящно. В одном из пируэтов их тела прижались друг к другу, ее грудь коснулась его груди, и Лена вдруг увидела странное выражение в глазах профессора. Всего на какой-то миг…

      Она хорошо понимала эти мужские взгляды, которые иногда ловила на себе.

      Лена растерялась, опустила глаза. Но в ней самой тоже что-то произошло. Она даже не осознала что. Во всяком случае, момент этот был приятен.

      – Валерий Платонович, – сказала она, чтобы как-то замять эту нечаянность, – все хочу спросить. Вы будущий оппонент у Глеба? Или как там называется…

      – Нет, – улыбнулся он. – Ваш муж не по моей епархии.

      – Значит, вы не историк? – округлила глаза Лена.

      – Сожалею, что разочаровал вас, – с иронией заметил профессор.

      – Вовсе нет, – смутилась Лена. – А чем вы занимаетесь, если не секрет?

      – Не секрет, – снова улыбнулся Скворцов-Шанявский. – Торговля. Кстати, тоже наука. Но мой профиль – ценообразование. А если еще точнее – на овощи и фрукты. Езжу по стране, бываю за границей. Даю рекомендации, как лучше обеспечить покупателя вкусной витаминной продукцией.

      – Да вы патриот своего дела, – засмеялась Ярцева. – Настолько, что даже мяса не едите.

      – Понимаете, Леночка, люди продлевают старость, а я хочу подольше жить молодым, – полушутя-полусерьезно пояснил профессор.

      Вальс кончился, и они вернулись к столу. Людмила, слышавшая их разговор, обратилась к профессору:

      – Вы уж извините… Я прямо… Что творится с овощами? До того дошло, что осенью, в разгар, так сказать, урожая, за капустой очередь километровая стояла!

      – Люда! – укоризненно сказал Петр.

      – Что «Люда», что «Люда»? – оборвала его жена. – Я просто интересуюсь.

      – Пожалуйста-пожалуйста, – кивнул профессор.

      – Помидоры, перец, виноград – болгарские, яблоки – венгерские, – продолжала Колчина. – Неужели своих нет? Ведь огромные площади! Астраханская область, Ростовская, Краснодарский край, Кавказ, Средняя Азия! А Молдавия?… Выполняют, перевыполняют, а где они, овощи и фрукты?

      – Больной вопрос, – вздохнул Скворцов-Шанявский. – Что вы сказали, правда. Увы, печальная. И виной тому плохая организация. Понимаете, вырастить урожай – полдела, а вот сохранить его, доставить покупателю – тут у нас ого сколько огрехов!

      – Но почему частник умеет