С другой стороны Рублевки. Юлия Меган

всегда. Навоз выгребаем, складываем в вёдра и выносим на улицу, на задний двор. Затем из шланга денники моем, ждём, пока малость подсохнут, и стелем на пол свежую солому. Солому, все знают, где взять?

      –Да-а… – отозвались ученики.

      – В конце конюшни целый ворох лежит, – на всякий случай, уточнил конюх. – Ну, вперёд, орлы! Чтоб по одному деннику каждый из вас вычистил! Да побыстрее, пока лошадей не привели!

      Тяжко вздыхая, шмыгая носами и громыхая лопатами, школьники принялись за работу. Лёшка справился быстрее всех. Сгребать навоз было для него делом привычным. Пока сохли политые водой дощатые полы, парень вышел на улицу. Из-за угла конюшни вился дымок чьей-то сигареты. Лёшка решил посмотреть, кто там. Оказалось, за углом курила Лиза. Услышав шаги, девушка вздрогнула.

      – Блин, напугал! – с облегчением выдохнула она. – Думала, Полина засекла.

      – А ты чего тут? – спросил Загайнов. – Уже справилась, что ли?

      – Да прям! Ещё не начинала! – Лиза сделала глубокую затяжку. – Вообще не могу себя заставить туда зайти. Тошнить сразу начинает от этой вони.

      – Да ладно! Кони хорошо пахнут…

      – Кому как! – хмыкнула Проскурина. – Это ты в навозе привык ковыряться, а я сроду этим не занималась. Кто вообще придумал эту идиотскую трудовую практику?

      – Всегда так было…

      Лиза сверкнула на парня глазами, выбросила окурок и засунула руки в карманы ватника.

      – Идти надо, – вздохнула она. – А то Полина выволочку устроит. Господи, неохота-то как! Меня сейчас вырвет прямо в этой дурацкой конюшне.

      – А хочешь, я за тебя денник почищу? – предложил Лёшка.

      – Правда?! – В глазах Проскуриной засветилась надежда.

      – А чего? Конечно! Мне это раз плюнуть.

      – Загайнов, миленький, почисть, а? – залебезила девушка. – А то я не могу, честное слово!

      – Пошли! – махнул головой он. – Покажешь, который денник твой.

      Пока Лёшка тщательно выскребал лопатой навоз, Лиза стояла в углу с брезгливым выражением лица.

      – Вот, закончим школу, – говорила она, – и уеду я к чёрту из этого совхоза!

      – Куда? – спросил Загайнов.

      – Чем дальше, тем лучше!

      – В Москву?

      – Я за границу хочу! – выдохнула Проскурина. – В Париж!

      Лёшка прекратил работать и поднял на неё удивлённые глаза.

      – В Париж? Там же капиталисты!

      – Вот и очень хорошо! – отозвалась девушка.

      – Чего хорошего? Они же враги!

      – Кто тебе сказал? – фыркнула Лиза. – Полина, что ли? Слушай ты её больше! Она до сих пор в толк не возьмёт, что Союз развалился. Всё ещё в режиме холодной войны живёт. Враги… В Париже жизнь – зашибись! Красиво всё! Там шмотки только фирменные продают, там музон классный, там… там…

      Проскурина не находила слов.

      – Там никто тебе не скажет: «Убери плеер, чтоб его никто не видел!» – наконец, выпалила она.

      – А, вон ты чего! – Парень снова взялся за лопату. – На Полину обиделась. Да брось ты, это она так… воспитывает.

      – Причём