Герцог из ее грез. Софи Барнс

с сестрой когда-нибудь завоевать уважение высшего общества?

      Раф мог снискать уважение окружающих благодаря своему титулу. К тому же он получил приличное наследство, подружился с Ковентри и женился на Габриэлле. Эти двое помогали ему уверенно встать на ноги, в то время как Амелии частенько казалось, что она, выскользнув из своего неприглядного прошлого, направляется в еще более неприглядное будущее. С тех пор у нее возникла потребность все держать под контролем. Ей необходимо было найти себе занятие, которому можно было бы предаваться без постороннего вмешательства – какое-то дело, которое поднимет ей настроение и подарит ощущение успеха, коего иным образом девушке достичь не удавалось, что бы она ни предпринимала.

      – А герцог не составит нам компанию? – поинтересовалась леди Эверли, когда все четверо уже собирались покинуть дом.

      Амелия надела шляпку и принялась возиться с лентой, пытаясь соорудить из нее пышный бант, который совсем недавно научилась завязывать ее сестра. Взглянув на Джульетту, Амелия увидела, что ее бант выглядит идеально. Сердясь на собственную неловкость, старшая сестра вздохнула, развязала бант и повторила попытку.

      – У моего сына с утра множество дел, – объяснила вдовствующая герцогиня. Она стояла у входной двери и ждала, когда соберутся ее спутницы. Их с Амелией взгляды встретились, и герцогиня добавила: – Такой ответственный человек, как он, никогда не пропускает заседания парламента.

      Ее взгляд переместился на подбородок Амелии, и девушка еще настойчивее стала теребить шелковую ленту, пытаясь ее завязать. Герцогиня подошла к ней, замерла на секунду, а потом, не снимая перчаток, соорудила именно такой бант, какой никак не удавалось завязать Амелии.

      – Очень важно уметь завязывать ленты с первого раза, – мягко сказала вдовствующая герцогиня. – Иначе они помнутся. Но я уверена, что этот бант нам удалось спасти. – Она повернулась к Джульетте и леди Эверли. – Вы готовы?

      – Готовы! – ответила Джульетта и направилась к двери.

      Через четверть часа они уже приехали к модистке.

      Когда дамы входили в ателье, над дверью зазвенел колокольчик. Продвигаясь вглубь нарядного помещения, Амелия восхищалась разноцветными рулонами изысканных тканей. Раньше она не видела ничего подобного. После того как они с сестрой переехали в Хантли-хаус, портного приглашали на дом и у сестер не было необходимости посещать ателье. Сейчас, стоя посреди этого великолепия, Амелия не могла скрыть восхищение. Эти ткани разительно контрастировали с мрачными серо-коричневыми оттенками одеяний, которые носили обитатели Сент-Джайлса.

      – Мидам! – Радостный голос, прозвеневший в ателье, принадлежал пожилой женщине. Ее худощавая фигура свидетельствовала о том, что эта дама тщательно следит за питанием. – Какой приятний сюрприз! Давно ваша светлость не оказывала мне честь своим присутствием.

      Ее произношение напомнило Амелии о женщине, которую она старалась забыть. Французский акцент настойчиво возвращал девушку