Сновидец. Призови сокола. Мэгги Стивотер

еще только набирает силы, – заверил Ти-Джей.

      Нет, Джордан уже вполне достигла расцвета. И она, и настоящая Хеннесси подделывали произведения искусства. Другие девушки тоже в этом участвовали, но в основном они просто копировали. Джордан выяснила, что люди зачастую не различают – точнее, смешивают – фальсификации и копии. В мире искусства было множество художников, способных воспроизвести знаменитые картины, вплоть до последней складки на рукаве. «Копии – не искусство», – презрительно говорила Хеннесси. Настоящая подделка – это абсолютно новая картина, написанная в стиле оригинала. Скопировать уже существующего Матисса – пустяки, достаточно разметки и хорошего владения цветом и техникой. Чтобы создать нового Матисса, нужно не только рисовать, как Матисс, но и думать, как Матисс. «Вот это – искусство», – сказала бы Хеннесси.

      И Джордан согласилась бы с ней.

      Сквозь музыку девяностых пробился дверной звонок.

      Сердце Джордан запрыгало от предвкушения.

      – Берни! – сказал Ти-Джей. – Ты чего звонишь, как чужая? Заходи, бродяга!

      Джордан по-прежнему была в дружеских отношениях с Ти-Джеем, но не стала бы тусить с его скучными друзьями без дополнительной причины. И вот эта причина появилась: женщина в изящном фиолетовом брючном костюме и темных очках с круглыми стеклами. Бернадетта Фейнман. Со своими седыми волосами, туго стянутыми блестящей жемчужной заколкой, она казалась единственным взрослым человеком в этой комнате. Причем не просто взрослым, а таким, который готов сшить шубу из ста и одного далматинца. Скорее всего, никто из присутствующих этого не знал, но Фейнман также была одним из действующих лиц Волшебного базара – глобального черного рынка, где торговали всеми видами элитных нелегальных товаров и услуг. Ключевое слово – «элитных».

      Не каждый преступник мог выставить на этом рынке свои товары. Только преступник высшего класса.

      Джордан хотела туда попасть. Ей это было необходимо.

      Бернадетте Фейнман предстояло принять решение.

      Фейнман шагнула в дом. Походка у нее была разболтанная, как у богомола, но голос звучал мягко и мелодично.

      – Я сказала бы, что не хотела опаздывать, но, пожалуй, нам лучше не врать друг другу.

      Ти-Джей вручил ей бокал, точь-в-точь как маленький мальчик, который хочет убедиться, что у дорогой бабушки есть все необходимое. Джордан заметила: остальные получили пиво, а Фейнман достался изящный бокал с шипучим белым вином – в одну руку, и сигарета с гвоздикой – в другую.

      – Это Берни, ребята. Мой магистр Йода, мой наставник… поэтому давайте выпьем за старших! – сказал Ти-Джей и поцеловал ее в щеку.

      Гости выпили за старших и принялись за игры.

      Фейнман наклонилась над столом, чтобы посмотреть на подписи. Затем она подняла взгляд на Джордан.

      – Значит, вы – Хеннесси. И, конечно, это не всё, что вы умеете.

      Джордан широко улыбнулась. Своей ненасытной улыбкой, полной уверенности и добродушия.