Полное собрание сочинений в одном томе. Илья Ильф

ноты стихами Хунтова, сплавлял их в музыкальный сектор.

      – Об чем спор? – повторил он.

      Соперники воззвали к беспристрастию Ибрагима. История о фашистах была рассказана во второй раз.

      – Поэму нужно писать, – твердил Ляпис-Трубецкой.

      – Пьесу! – кричал Хунтов.

      Но Ибрагим поступил, как библейский присяжный заседатель. Он мигом разрешил тяжбу.

      – Опера! – сказал Ибрагим, отдуваясь. – Из этого выйдет настоящая опера с балетом, хорами и великолепными партиями.

      Его поддержал Хунтов. Он сейчаc же вспомнил величину сборов Большого театра. Упиравшегося Ляписа соблазнили рассказами о грядущих выгодах. Хунтов ударял ладонью по справочнику и выкрикивал цифры, сбивавшие все представления Ляписа о богатстве.

      Началось распределение творческих обязанностей. Сценарий и прозаическую обработку взял на себя Хунтов. Стихи достались Ляпису. Музыку должен был написать Ибрагим. Писать решили здесь же и сейчаc же. Хунтов сел на искалеченный стул и разборчиво написал сверху листа: «Акт первый».

      – Вот что, други, – сказал Ибрагим, – вы пока там нацарапаете, опишите мне главных действующих лиц. Я подготовлю кой-какие лейтмотивы. Это совершенно необходимо.

      Золотоискатели принялись вырабатывать характеры действующих лиц. Наметились приблизительно такие лица:

      УГОЛИНО – гроссмейстер ордена фашистов (бас).

      АЛЬФОНСИНА – его дочь (колоратурное сопрано).

      ТОВ. МИТИН – советский изобретатель (баритон).

      СФОРЦА – фашистский принц (тенор).

      ГАВРИЛА – сельский комсомолец (переодетое меццо-сопрано).

      НИНА – комсомолка, дочь попа (лирич. сопрано).

      (Фашисты, самогонщики, капелланы, солдаты, мажордомы, техники, сицилийцы, лаборанты, тень Митина, пионеры и др.)

      – Я, – сказал Ибрагим, которому открылись благодарные перспективы, – пока что напишу хор капелланов и сицилийские пляски. А вы пишите первый акт. Побольше арий и дуэтов.

      – А как мы назовем оперу? – спросил Ляпис.

      Но тут в передней послышался стук копыт о гнилой паркет, тихое ржанье и квартирная перебранка. Дверь в комнату золотоискателей отворилась, и гражданин Шаринов, сосед, ввел в комнату худую, тощую лошадь с длинным хвостом и седеющей мордой.

      – Гоу! – закричал Шаринов на лошадь. – Ну-о, штоб тебя…

      Лошадь испугалась, повернулась и толкнула Ляписа крупом.

      Золотоискатели были настолько поражены, что в страхе прижались к стене. Шаринов потянул лошадь в свою комнату, из которой повыскакивало множество зеленоватых татарчат. Лошадь заупрямилась и ударила копытом. Квадратик паркета выскочил из гнезда и, крутясь, полетел в раскрытое окно.

      – Фатыма! – закричал Шаринов страшным голосом. – Толкай сзади!

      Со всего дома в комнату золотоискателей мчались жильцы. Ляпиc вопил не своим голосом. Ибрагим иронически насвистывал «Амброзию», Хунтов размахивал списком действующих лиц. Лошадь тревожно косила глазом и не шла.

      – Гоу! –