Объект 24. Начало. Игорь Николаевич Мерзляков

происшествие в троллейбусе. – Ну, по крайней мере, стараюсь. Решил больше не биться, да сегодня вот Леха сманил. Кстати, где он? Не видела? – спросил я ее, так как хотел уже уехать домой.

      Девушка допила вино, отставила бокал и томным, полным надежды взглядом посмотрела на меня. У меня по коже мурашки побежали…

      – Он у Анжелы. Скоро появится. Молодец, что решил сюда больше не ходить, я давно говорила, что, таким как ты здесь не место. А пока, хочешь, пойдем со мной? Расслабимся как раньше…

      Девушка прильнула ко мне и многообещающе замурчала на ухо. Руки нежно скользнули по торсу, волосы защекотали щеку, а от аромата духов закружилась голова…

      Глупость, глупость, глупость…

      Я отодвинулся.

      – Нет, Ален, не сегодня. Я Леху на улице подожду, извини. До свидания, удачи тебе.

      Я прочитал волну удивления в глазах собеседницы.

      – Пока-пока милый. Как надумаешь, возвращайся, Для тебя, у меня всегда найдется свободное время.

      Я бросил тысячу на стойку бара, поцеловал Аленку в щеку и направился к выходу. Громилы на входе проводили меня таким же безразличным взглядом, как и встретили. Ну, что-то же в этом мире все-таки должно быть постоянным, разве нет?

      Около двадцати минут я проторчал на стоянке. Двери бара постоянно открывались и закрывались. Люди входили и выходили. Приезжали и уезжали. Н-да, нехилый доход наверно у Кастета с этой точки… Хотя, не мое это дело.

      Я взглянул на звезды. Смотреть на звезды гораздо приятнее, чем на самое поганое создание на земле – человека. Но если часто смотреть на звезды, то не заметишь подставленной подножки, или удара ножом или выстрела, поэтому люди остерегаются и смотрят перед собой, от чего все больше звереют и превращаются вот в таких сволочей с подножками и ножами. Замкнутый круг, в общем.

      Но мне нравится смотреть на звезды.

      Так странно. Говорят, космос бесконечен, вселенная огромна. А раз это так, то может случиться любое явление, возможное и в принципе невозможное, но все-таки… Может быть, где-то за тысячи миллиардов световых лет от меня стоит такой же непутевый пацан, с таким же именем и так же тупо смотрит на звезды и глупо улыбается. А звезды завораживают…

      – Эй, ты чего, напился что ль? Че там увидел? Погнали домой, – раздался голос у меня над ухом, от чего я вздрогнул и очнулся.

      – Да, давай домой, – сказал я, залезая в машину.

      – Много бабла срубил? – спросил Леха. После такого вечера он светился и источал счастье.

      – Сколько есть, все мое, – пробормотал я и уставился в окно.

      Заметив, что я не в настроении болтать, Леха прибавил музыку и рванул по ночной дороге назад в город. Из колонок доносился мощный рев тяжелого рока, кажется Rammstein с их бессмертной композицией «Ich will», а я сидел и думал: а чего же я хочу? Мысли не шли, я устал. Поэтому бросив бессмысленное занятие, я здраво рассудил, что утро вечера мудренее и тупо уставился в окно. Мы въехали в черту города. Дома, дома и дома…

      В которых живут люди, тысячи людей. Каждый о чем-то мечтает, на что-то надеется, чего-то