Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Т. 2. Юрий Александрович Лебедев

(было) невыносимое отношение Берия к науке и ученым… Так что все нарекания на меня, что я, дескать, пацифист и потому отказался от работы по атомной бомбе, ни на чем не основаны»[247].

      А вот Курчатов и Капица могли сработаться и быть если и не в дружеских, то во вполне нормальных деловых отношениях так же, как это произошло и в нашей действительности:

      Но, конечно, Жорж Абрамович Коваль при этом так и остался бы в засекреченных архивах ГРУ агентом «Дельмар», о котором никто из «внешнего мира» ничего не узнал бы.

      Капице военные разведчики были не нужны. Так что событийное время Жоржа в этих ветвлениях протекало бы или в отбытии наказания в американских тюрьмах типа «Делмарской кутузки», или в Колымских лагерях, или, в лучшем случае, в «трудах праведных» кем-то вроде технолога в сернокислотном цехе Воскресенского химкомбината.

      В выбранной же Курчатовым и Харитоном нашей ветви альтерверса после «согласования» ее с Берией и «утверждения» этого выбора Сталиным нужны были всё более детальные сведения от разведки о материалах, конструкциях и технологиях именно американского атомного проекта. И роль «атомных разведчиков» при этом была решающей.

      А у Курчатова появилось столько дел, что он физически уже не мог по ночам работать в своем кремлевском «разведкабинете».

      Да и разведка поставляла столько материалов, что их своевременный профессиональный анализ был не под силу одному, даже очень эрудированному специалисту.

      Новый производственный отдел

      И после создания Спецкомитета, 28 сентября 1945 г. при нем было создано «Бюро № 2», а 27 сентября в структуре НКГБ появился «Отдел “С”». И тем, и другим руководил П.А. Судоплатов.

      Бюро № 2 было «официальным прикрытием» отдела «С» – для «не очень посвященных» ученых. Создание же отдела «С» было обусловлено тем, что для обеспечения успеха стратегии Курчатова требовалось добывать и обрабатывать очень большой объем развединформации.

      «Штат отдела “С” состоял из 34 сотрудников (оперативные и научные работники, переводчики[248], библиотекарь, шифровальщик, технический персонал и т. п.). Дополнительно предусматривался резерв по “негласному штату” – 20 человек. Главными специалистами отдела были физики – Я.П. Терлецкий и А.Н. Рылов: “26 сентября 1945 года… Павел Судоплатов объявил Якову Терлецкому и Аркадию Рылову об их назначении заместителями начальника Отдела „С“ НКВД СССР по научной части”»[249].

      Образование отдела «С» происходило быстро и четко, условия работы для сотрудников создавались самые благоприятные.

      Вот маленький «бытовой пример». К моменту начала работы семья А.Н. Рылова (жена и трое детей) находилась в Якутске. Жена преподавала в Якутском педагогическом училище (ЯПУ) и дирекция не отпускала ее. Ситуация разрешилась быстро. Вот дневниковая запись самого А.Н. Рылова:

      «Прилет Марты, Юры, Володи, Веры + капитан для сопровождения. Прилет на Центральный аэродром 5.XII 45 г. Организовали перелет Л.П. Берия и П.А. Судоплатов. Сопротивление в ЯПУ. Не дали денег на дорогу. Всё

247

Капица П. О науке и власти. Письма // «Правда», 1990. С. 39.

248

«Между прочим, одной из переводчиц была Лепешинская – сестра балерины Лепешинской, которая потом создала специальный словарь». (Л.Р. Квасников в интервью Р.В. Кузнецовой. Кузнецова Р.В. Гений научно-технической разведки. Л. Квасников на службе Отечеству. С. 81).

249

Дегтярев К., Колпакиди А. Внешняя разведка СССР (ИНО, ПГУ, СВР).