казалась мало осуществимой, поэтому не рассматривалась. Теперь же, в аскетической обстановке комнаты, заваленной книгами, в «пещере отшельника» в виде пустого шестиэтажного дома, Александр увидел человека, который писал исследование по Достоевскому, небрежно цитировал суфиев и мистика Николая Кузанского, и совсем его сразило увиденное им собрание сочинений Канта. Надо сказать, что к тому времени я научился, ассоциативно жонглируя памятью, доставать из головы – к месту и вовремя – притчи, цитаты и афоризмы, иногда комбинируя их так удачно, что даже мне они порой казались моими собственными. Настолько Александра поразил контраст увиденных двух состояний одного человека, что решив, будто я каким-то непостижимым образом «по случаю отхватил» самадхи – просветление, он объявил меня «учеником, превзошедшим своего учителя». С легкой руки Александра обо мне пошел «звон» в определенных кругах как о новоявленном гуру, у которого есть чему поучиться, несмотря на его молодость. Был тогда в СССР среди «ищущих духовную истину» лозунг «Мистики всех стран, объединяйтесь!», и люди этой когорты активно обменивались информацией. И ко мне стали приезжать из других городов. Это потом, на волнах перестройки как цунами появятся бесчисленные гуру, «мессии» и лжепророки, чьи интересы будет лежать исключительно в финансовой сфере, что бы там не декларировалось. А тогда – на фоне информационного голода – российская интеллигенция искала духовные пути самосовершенствования и в основной массе не помышляла о том, чтобы на этом зарабатывать. Я искренне развлекался этими встречами, наполненными «эзотерическими» беседами, «тайными прозрениями» и «откровениями», но несколько отстраненно наблюдал за происходящим, трезво отдавая себе отчет в своих актерских талантах «продвинутого гуру», да и тщеславие никогда не было моею сильной стороной. Длилась эта ситуация недолго, заиграться я не успел, поскольку последующее течение событий пресекло ко мне интерес как сподвижнику и потенциальному наставнику. – Мои поиски Истины закончились. Для этих же людей путь к Истине был гораздо важнее и значил гораздо больше чем сама Истина. А произошло следующее…
II
Несмотря на все рассказанное, в общем и частностях, жил я тогда безалаберным шалопаем – и до появления Люцифера и после – пока однажды утром раннего лета не отправился на городской пляж на берегу реки Невы, на которой, собственно, и расположен Санкт-Петербург. Таблички «Шалопаям вход на пляж запрещен» не было, и я расположился на песке, где со мной произошло событие, изменившее всю мою жизнь. Купаться было рано, вода в Неве нагревается только к концу лета, поэтому я расстелил плед и улёгся загорать. Научившись медитациями в кун-фу добиваться отрешённого состояния сознания, я разогнал самые шумные мысли и почти бездумно лежал, впитывая задержавшееся в весне, ещё не жаркое солнышко. И тут, просто, без затей, без грома и молний, меня посетил Господь Бог. Вы ухмыльнётесь, я же скажу, что на то Он и Бог, чтобы не соблюдать условности. Под закрытыми веками вдруг вспыхнул необыкновенный
