Флаг миноносца. Юлий Анненков

мужественно и самоотверженно, как они. Смерть немецким захватчикам!

      Арсеньев приблизился к мачте, опустился на одно колено, и следом за ним преклонил колени весь строй. Рука капитан-лейтенанта дрогнула, когда он прикоснулся к флагу. Все пережитое вспыхнуло в его сознании.

      …Николаев укрепил флаг на стволе зенитного автомата, и кто-то тут же начал подымать ствол орудия. Потом спикировал самолет. Арсеньев слышал его свист, а разрыва бомбы он уже не слыхал. Последним его воспоминанием была шлюпка, вывалившаяся из кильблоков при крене. Она плюхнулась в воду килем вниз, и волна подхватила ее. Арсеньев пришел в себя, когда солнце стояло уже высоко в небе. Он лежал на дне шлюпки, а Бодров пытался влить ему воду в рот прямо из анкерка. Арсеньев приподнялся и увидел лейтенанта Николаева и наводчика Клычкова на веслах. У кормы полулежали кок Гуляев и Косотруб.

      – Жив! – сказал боцман.

      Арсеньев ощупал на себе пробковый пояс и понял все. Корабль погиб. Лидера «Ростов» больше не существует. А его самого кто-то вытащил в бессознательном состоянии. Лучше бы он потонул вместе с кораблем.

      – Нет «Ростова»… – еле слышно проговорил Арсеньев.

      Боцман расслышал эти слова. Он поднял со дна шлюпки скомканную мокрую материю:

      – Мы еще повоюем, Сергей Петрович, под этим флагом. Мы, шестеро…

      Издалека доносился перестук зенитных автоматов. Эсминцы из группы прикрытия вели бой с самолетами. Потом выстрелы прекратились. Арсеньев еще несколько раз терял сознание и снова приходил в себя. Ему казалось, что прошла вечность. На самом деле они провели в этой чудом сохранившейся шлюпке всего несколько часов. Было еще совсем светло, когда их подобрал один из эсминцев.

      Арсеньев поднес к губам жесткий край материи и встал. Слезы застилали его глаза первый и, вероятно, последний раз в жизни. Огромным усилием воли он оторвался от прошлого и шагнул к адмиралу.

      Адмирал обнял Арсеньева и крепко по-русски троекратно поцеловал его, потом повернулся к строю:

      – Моряки с лидера «Ростов», ко мне!

      Когда Николаев, Бодров, Клычков, Косотруб и Гуляев выстроились с оружием в руках у мачты, адмирал кивнул головой. Арсеньев окинул привычным взглядом строй моряков. Теперь за их спинами лежало не синее море, а скованная морозом площадь. А дальше – крыши, крыши, запорошенные снегом колоколенки и фабричные трубы, теряющиеся в утренней дымке, – окраина великого города, вставшего на боевую вахту в этот грозный час.

      Арсеньев глубоко вдохнул в себя холодный воздух и подал команду:

      – Дивизион, на флаг – смирно! Флаг поднять!

      Сигнальщик выбрал фал, и флаг лидера «Ростов» медленно поднялся над окраиной столицы.

      Шел ноябрь сорок первого года.

      4. Боевая тревога

      Перед отбоем курили на лестничной площадке. Это было приятное время, когда день уже закончен и еще остаются свободные полчаса.

      После вручения дивизиону флага миноносца Сомину хотелось услышать