Дикими тропами. Дружба. Елена Платцева

сами за себя.

      – Господа, нам надобно с Линёной обговорить сборы. С вами мы ведь закончили?

      – Послушайте, – заговорил Аристарх. – Мы все должны непременно добраться до цели путешествия. Случись недоброе – рассчитывайте на нашу помощь. Мы отправляемся в одном направлении. Наши пути всегда будут пролегать неподалёку…

      – Да—да, конечно, Аристарх, – нетерпеливо перебила Бродяжница, – что-нибудь ещё?

      – Да, – кивнул Аристарх и как-то странно посмотрел на Ухмаря. – Если вдруг кто-то из вас всё ж захворает, умейте отличить ту хворь. Не сразу, но неуклонно во рту у несчастного проступают тёмные пятна, язык может совсем почернеть…

      Бродяжница кивнула и встала, призывая тем самым гостей откланяться. Аристарх засобирался, да остановился, ожидая не двинувшегося с места Ухмаря.

      – И всё-таки, почему ни воля Учителя, ни наша просьба, ни гуляющая по лесам хворь не могут Вас убедить пойти с нами?

      Бродяжница состряпала недоумение:

      – Разве ответ не написан у меня на лице?

      Она поймала Ухмаря в его же ловушку, и он со смехом сдался.

      – Отнюдь.

      – Для меня ново и непривычно путешествовать с кем-то посторонним. Коли такова воля Учителя, я подчиняюсь, но брать в попутчики предпочитаю давних знакомых, а особенно – людей, не вызывающих у меня желания драться.

      Она повернулась к Аристарху:

      – Простите меня за эти слова, но в отношении Вашего друга они истинно правдивы.

      Ухмарь громко расхохотался. Аристарх по-доброму (совсем как Учитель!) улыбнулся:

      – Не извиняйтесь. Меня желание ударить Ухмаря посещает, возможно, почаще Вашего.

      Бродяжница проводила их до двери. Когда та наконец закрылась за Аристархом и Ухмарём, в комнате стало тихо. Бродяжница глубоко вздохнула. Какова девчонка! Так ведь и приходится брать её с собой! Девушка продолжала стоять посреди комнаты с бегающей по губам улыбкой, а Бродяжница смотрела на неё и чувствовала себя до ужаса голодной, усталой и всюду неправой.

      – Итак. Раз уж ты согласилась на авантюру, то обязана пройти её до конца. Ясно?

      Она из последних сил боролась с желанием прямо сейчас испробовать стынущей похлёбки.

      Линёна усердно закивала.

      – Отец догадывается о твоём желании?

      Линёна замялась:

      – Я говорила ему несколько раз…

      – … и в последний раз – на днях, – продолжила за неё Бродяжница, и её подозрения подтвердились. – Я поговорю с Абрахамом.

      Девушка в ужасе округлила свои зелёные глазищи:

      – Нет! Отец ни за что не отпустит меня с миром!

      Бродяжница пожала плечами:

      – Не думала же ты, что я украду тебя из дома тайком? Не бойся. Теперь ты – моя ученица, и ничто не удержит нас в Акайде. А отец, по крайней мере, должен знать, кто о тебе позаботится. Сейчас иди. И никому – ни слова. Пусть Абрахам узнает обо всём завтра и только от меня.

      Прежде