Вера, Надежда, Виктория. Иосиф Гольман

проглядывать хроническая усталость. И чего уж там – возраст тоже начал проглядывать, хоть и был полковник на пятнадцать лет моложе Береславского.

      – Рано их сейчас трогать. Слишком сильны, – наконец объяснил тот.

      – А когда будет вовремя? – усмехнулся профессор.

      – Не знаю, – даже немного обиделся полковник. – Делаю все, что от меня зависит.

      В этом как раз Береславский не сомневался.

      Парень был правильный и за державу переживал. Но ждать, когда у того все срастется против этой компашки, Ефим Аркадьевич не мог.

      Зато друг обещал проверить и по возможности помочь с отражением прямого наезда на фирму Семеновой. Судя по изложенным Береславским фактам, действовавший там майор руководствовался только личными интересами и не представлял никакие серьезные силы. Люди губернатора задействовали в его лице, так сказать, малый калибр.

      Впрочем, не будь у Ефима Аркадьевича таких друзей, и малый калибр мог бы нанести бизнес-кораблю Надежды Владимировны фатальные повреждения.

      Перед расставанием, как и в прошлом случае, получил ряд полезных контактов. В области тоже оказались знакомые – и в ОБЭПе, и в милиции, и в прокуратуре. Не на ключевых постах, но вполне способные помочь, особенно если будут уверены в своей безопасности.

      «Черт побери, – усмехнулся про себя Береславский. – В древний русский город Приволжск как за линию фронта собираюсь. Имена, фамилии, явки. Яду, что ли, в воротник зашить?»

      Короче, ничего веселого он сегодня не услышал. Но чем ближе профессор подбирался к предмету исследований, тем больше надежд у него появлялось и тем больше куража он начинал испытывать.

      Что ж, если самые мрачные предсказания друзей все же не сбудутся, он, пожалуй, сумеет отработать полученный аванс.

      И, может быть, даже не только аванс…

      Глава 7

      Вичка и Бабуля

      22 ноября 2010 года. Москва

      Да уж, я точно человек слова. Поклялась год назад перед самой собой интервьюировать Бабулю постоянно – до тех пор, пока ее жизнь не станет и моей жизнью – и вот интервьюирую. Аж целых два раза. Причем сейчас – второй.

      И то он еще не случился, так как Бабуля, тщательно причесавшись, теперь ищет свои «выходные» очки. В обычных она рассказывать про жизнь затрудняется.

      А вот и наша Вера Ивановна.

      Седенькая, негустые волосы тщательно промыты и уложены. Так же тщательно, по-хирургически, вымыты руки, с аккуратными, коротко подстриженными ногтями. Я знаю, что они – несмотря на Бабулину старомодность и экономность – обработаны в парикмахерской и покрыты лаком. Впрочем, бесцветным: у Бабули свои представления о приличиях.

      В общем, Вера Ивановна у нас молодец. Спинку прямо держит, как и меня всегда учила. Туфельки – с намеком на каблучок. Хотя прихрамывает на правую ногу. Однако это уже не возраст, а последствия давней автомобильной аварии. Настолько давней, что меня тогда вообще не было, а мама еще в школу не ходила.

      «А разве в то время уже были машины?» – в детстве сильно удивлялась